Любимый враг

Колесова Наталья Валенидовна

Он повернул голову и посмотрел на меня. Помолчал.

– Не знаю. То, что нас заставляли сделать... но - это по-прежнему святыня нашего рода. Пусть они будут бережны.

– Не волнуйся, твой Бейтц за всем проследит. А как вы теперь без Веймара?

– Рано или поздно... традиции ломаются. Видимо, вернемся к старой доброй монархии с наследованием, заговорами, покушениями и прочими удовольствиями. Вот это будет по-человечески, да? Да и Эйджелов почти не осталось.

Да уж. Веймар неплохо проредил вас. Знал ли Юджин, что однажды

в Веймар ушли две принцессы, а вернулась только одна? Я промолчала.

– Где... они?
– спросил Юджин через паузу. Я поняла. Недаром первый вопрос, который он задал, когда очнулся, был: 'Я - убил?'. Нет, ответила я, подразумевая Кассио. Да, сказала я, подразумевая охранников.

– Двоих похоронили на вашем фамильном кладбище, двоих по просьбе семей отвезли на родину.

– Я... не...

Я положила ладонь на его губы.

– Я знаю. Но ты скажешь это сам - когда сможешь стоять на ногах. Ты придешь и скажешь это им и их родным.

Но легче от этого никому не станет. Ни им. Ни тебе.

Ни мне.

***

– И когда ты узнал, что ты... это ты?

– В пятнадцать. Меня представляли ко двору. Отец так волновался... без конца наставлял меня - как говорить, что говорить, когда молчать... Совсем меня запугал. Когда герольд назвал наши имена, подтолкнул меня к императрице. Я еще подумал - чего он так боится? Я его не опозорю. И она... Она просто сидела, смотрела на меня и молчала. У нее были такие странные глаза - красивые, но странные... словно она хотела меня съесть глазами. Потом она протянула руку, чтобы я поцеловал - великая честь. И провела ладонью по моей щеке. Отец выглядел таким растерянным и довольным одновременно.

Потом она удостоила меня аудиенции - для того, чтобы проверить мои успехи в постижении науки и военного ремесла. К тому времени я уже учился в Военной Академии. Я отнес это к уважению императорского дома к роду Джервеков. Я просто отвечал и смотрел на отца и на... Кто плохо его знал, тот не понял бы, что он не в себе. Я видел, но причины не знал.

Уже перед отъездом из столицы они сказали мне. Помню эту комнату - все красное.

– И что?

– Я был... оглушен. А они деловито решали мою судьбу: Академия, военное министерство, дипломатический корпус... И почаще появляться при дворе. Мне нужно так много изучить и понять. Ей сказали, что детей у нее не будет. Думаю, именно тогда она и ввела мой генный код в банк Веймара.

– А что...

– Думаю, во всем виноват Карнавал - и их молодость. Они провели вместе две недели. Она не захотела избавляться от ребенка... меня. Рожала в горном владении Эйджелов. О браке не могло быть и речи, оба понимали это. Через месяц меня передали отцу - с условием, что и духу его не будет в столице. По крайней мере, пока не будет заключен монархический брак. Отец выдержал это условие - она призвала нас сама.

– А через несколько лет родился Кассио...

– Я немедленно покинул Гранд. Дипломатическо-военная миссия... почти пятнадцать

лет... редкие наезды. Потом война.

– А кто сказал Кассио?

– Он сам... очень понятливый мальчик. Она пыталась... м-м-м... сдружить нас. Сделать меня кем-то вроде старшего наставника, - он криво усмехнулся.
– Рискованная штука, не находишь? Но она никогда не боялась рисковать.

– И что Кассио?

– Был... рад. Сказал, что и так относится ко мне, как к старшему брату.

– А ты?

– Это... сложное чувство, - он посмотрел на меня почти виновато.
– Не могу сформулировать. Я еще не настолько... э-э-э...

– ...особачился, - подсказала я, посмеиваясь.
– Но ты определенно делаешь успехи. Ты говорил об этом с кем-нибудь, кроме меня?

– С отцом. Он был... расстроен, но принял все, как должное. Сказал, мой долг - помогать будущему императору Гранда.

– И ты так и сделал.

Он посмотрел на меня почти сердито:

– А как бы ты поступила?

Я подумала.

– Не знаю. Я девушка простая. Для начала закатила бы жуткий скандал. Перебила бы всю посуду во дворце и сказала бы все, что я о них думаю.

– Например?

– Например, что не стоит обращаться с детьми, как с куклами: надоело - выкинул, захотелось - наряжаю и играю... Но мне, конечно, не понять ваших высоких политических игр и государственных приоритетов. Не доросла со своим песьим умом, уж извини.

Юджин уткнулся лицом в мои волосы.

– Ты и так все понимаешь. И всего добиваешься. Слышал, она... императрица беседует с тобой каждое утро.

Я скорчила гримасу.

– Моя сиятельная свекровь интересуется теперь уже здоровьем лорда Джервека. Сегодня она предложила, нет, сообщила, что пришлет мне своего портного. Думает, я явлюсь в столицу на день рождения Кассио в песьей форме... А, кстати, это идея!

Юджин вздохнул. Я продолжала, глядя в потолок:

– В конце концов, я ведь присягала Объединенным Силам... И в то же время я - твоя жена, жена подданного императора. Символично, как считаешь?

Юджин еще раз вздохнул.

– Мне бы хотелось совсем другого...

– Чего?

– Чтобы ты была в платье, как подобает леди Джервек, и уже немного... беременна.

– Бере... Я?
– я ошарашено замолчала.

Юджин, не дождавшись продолжения, приподнялся на локте, заглядывая мне в лицо.

– Надеюсь, ты ничего не имеешь против детей?
– спросил с тревогой.
– Я знаю, мы не обсуждали это, но...

Я резко села.

– Беременна... Надо подумать. Надо подумать, - бормотала я, нашаривая ногами туфли.
– Беременная, одна, здесь, на Гранде... С ума сойти!

Джервек следил за мной пристально и настороженно.

– Маргарет!

– А?

– Дело... во мне?

– Нет, совсем нет! Во мне.

– Мне казалось...
– медленно начал он, и, оборвав себя, откинулся на подушки.
– Впрочем, да. Извини.