Любимый враг
Шрифт:
– Да хоть ногами…
Скривилась. Обойдется он!
А я вот без наушников никак не обойдусь.
Тем более Громов очень нравился Виолетте Александровне. Она всегда его хвалила. Победа гарантирована.
– Я могу… – начала, обдумывая что могу. Многое, но навряд ли это многое ему нужно от меня.
– Не можешь, – услышала резкий ответ.
Разозлилась и хотела ему сказать все, что о нем думаю, но опять зацепилась взглядом за довольное лицо воспитателя. Прямо-таки светилась от желания отдать нам наушники.
– И
– Ничего, – бросил он и вдруг задумался. – Хотя…
Мне его «хотя…» уж очень не понравилось. Поди, гадкое что-то придумал, но сдаваться не в моих правилах.
– Говори, – уверенно потребовала, желая знать, чего он хочет.
– Завтра я уеду, а ты – единственная, кого нет в моем списке, – серьезно заявил Громов, давая понять, что не шутит.
Скривилась. Я знала, про какой список он говорит. Можно было притвориться дурой и уточнить, но не хотелось. У каждого мальчишки примерно с тринадцати лет был список поцелуев с девчонками, которым они мерились, стараясь набрать максимальное количество. Каждый хвастался перед всеми, желая получить приз. Как правило, это был денежный фонд, на который они скидывались, когда появлялись деньги. Притом соревнование шло во всех квартирах, так что за год собиралась приличная сумма, как считала я, учитывая, что у меня налички никогда не было.
Хотя… нет, обманываю. Как-то Елена подкинула мне на мелочь. Тогда я впервые держала такие нужные бумажки, любуясь ими. Потратила их на пиццу, пригласив с собой Лиду. Тот день я помнила очень хорошо, чувствовала себя богачкой, заказав одну большую пиццу и две колы.
Но это у меня не было источников, а вот у всех участников как-то находились деньги. Громову подваливал дядя, насколько понимала. Он всегда был при деньгах, что знал каждый.
Естественно, меня в списках этих слюнявых соблазнителей не было, что грело сердце.
И грело до этой неприятной минутки…
– Обойдешься! – буркнула, сожалея, что нельзя треснуть. Ему бы не помешало. Размечтался! Жаль, что все на нас смотрят, а так бы непременно придумала, как отхватить с его головы ненужный клок волос. – Тем более, приз уже отдали Артему.
Парень совсем не удивился моей осведомленности. Еще бы! Главное, чтобы он не узнал, что я через него наблюдаю за всеми… Расстроится ведь.
Нужно подумать, через кого теперь все узнавать.
Пожалуй, Артем идеально подойдет. У него даже самой простецкой защиты нет паролем. Смазливый валенок. Конечно, так неинтересно, я любила повозиться с защитой, но ведь он еще тот сплетник. Буду в курсе всех новостей.
– Да, но если бы в моем списке появилась та, что отказала всем, это бы согрело мое сердце, – нагло заявил он, обманывая, глядя в лицо.
Нахватался словечек, ирод.
Согрело бы его сердце…
Как же! Гляди-ка!
Тьфу!
– Нет, – категорично отчеканила, поглядывая на его темные волосы. Много их. Уж очень много…
– Ну нет, так
Гад!
Наглый, хитрый гад!
Да сдался мне этот слюнявый орангутанг?
Не было наушников и не надо.
Пусть подавится!
Ну, не буду слушать… и ладно! Велика потеря.
Задумалась.
Опять не буду…
Темной ночью… без них.
И днем… без них.
Вот что за несправедливость?
И я ведь уже столько сделала для того, чтобы получить их! Платье, танцы… Столько страданий, и когда уже наушники в кармане, я отказалась.
Нет, так не пойдет!
Я просто не могу сдаться! Это ведь буду не я!
Тем более что там всего ничего сделать: чуточку прижаться к его губам.
Может, смогу перетерпеть? Я же такая, терпеливая… иногда.
Тем более у Громова все нормально с запахом изо рта. Мне это точно известно, вечно же со своими возмущениями трется об меня.
Змий.
Танец неожиданно для меня закончился. Слишком быстро, как мне показалось. Больше минуток на размышления не осталось. И как только Андрей отодвинулся, рассчитывая уйти, я перехватила его за руку, не позволяя сбежать.
– Один поцелуй.
Андрей моментально изменился в лице. В его взгляде увидела что-то темное, пугающее, заставляющее задуматься о том, на что подписалась.
Громов хищно насторожился, а потом выдал:
– Серьезно? Я говорю про поцелуй.
– А я вот будто не поняла… – процедила сквозь зубы, лишь сейчас понимая, что все разошлись, а мы одни стоим посреди зала.
Отметив, с какой растерянностью я смотрю на всех, Громов дернул головой в сторону диджея, и музыка вновь полилась. Уже более активная, но опять-таки медленная.
– Не удивлюсь, если так… – протянул парень, что-то обдумывая. Соображал он туго, я уже говорила. Вечно нужно уговаривать.
– Один поцелуй, и без фокусов, – сказала ему почти в лицо, когда он перехватил за талию и повел в танце.
– Это ты у нас мастер по фокусам.
Надоел! Вот что он мне не верит? Я же сказала, что это Ольга отправила видео. Почему на меня повесил вину? Хотя, конечно, кто поверит любимице хакерши?
Никто.
– Тогда договорились? – уточнила у него.
Громов повел челюстью и кивнул, но в следующую секунду вдруг подался ко мне, почти не оставляя расстояния между нашими лицами. Он сканировал мои глаза, плавно переходя на губы, задерживаясь на них, а затем с каким-то рычанием отчеканил:
– Не рассчитывай меня кинуть, Дронова. Поверь, это бесполезно.
Напугал! Сейчас вот заплачу и раскаюсь во всех грехах.
– Только вот о нашей договоренности никто не должен знать, – проинформировала его о важном моменте.
– Идет. Но если решишь обмануть…