Любить нельзя отвергнуть
Шрифт:
— А титул? Тебе его дали за заслуги? — продолжала интересоваться я. Мы дошли до конца дороги. Брусчатка закончилась, и Тин повёл меня дальше по лесной тропе изумительной красоты. Сквозь лиственные кроны деревьев проскальзывали солнечные лучи, создавая игру света и тьмы, а сам лес поражал разнообразием флоры. Листья большие, маленькие, зелёные и жёлтые, разрежаемые яркими пятнами цветов, и свежие, густые ароматы. Да, при свете дня этот лес был гораздо приветливей, чем ночью.
— Мне его дал Рандир. Сказал, что некультурно околачиваться рядом с его семьёй и не иметь графского титула, —
— Нет, но мне не понятно такое самоуничижение. Ведь очевидно, что его высочество ценит тебя не за дружбу детства, да и император вряд ли бы стал награждать человека титулом графа, по просьбе избалованного сына.
— Какая проницательность, леди Дарина, — засмеялся Тин. — Особенно замечание про избалованность Рандира.
— Я как раз хотела поговорить с тобой об этом.
— Тебя до сих пор волнует его выходка? Он жаловался, что ты с ним была довольно груба. — Серьёзности в тоне Тина не прибавилось ни на грам.
— Да, я вспылила, но поговорить хотела о двоюродной сестре. Она заинтересовала его, и Лини уже несколько дней думает о том, как бы подбросить ему браслет под ноги. Вы друзья с его высочеством, поговори с ним.
— О чём? — изумился Тин.
— Как о чём? Ты же сам мне говорил, что Лини не знает чего хочет, что у неё ветер в голове, а её желание лишиться невинности…
— Что? Ты мне не говорила об этом! — резко остановился Тин, и я едва не упала в кусты от неожиданности, но вовремя была подхвачена сильными руками.
— То есть если бы ты знал, что не отказался от столь привлекательной… любовницы?
— Нет, конечно же, нет, — Тин вернул мою руку на свой локоть и невозмутимо пошёл дальше по тропинке, которая, кстати говоря, сужалась. — Просто Лини совсем не выглядит невинной девушкой. Я поговорю с Рандиром.
— Спасибо.
Тин шёл вперёд, задумчиво гладил мои пальцы, а я скептически осматривала сгущающийся лес и гадала: сколько ещё идти до пруда, который находился "не далеко". Но поразмышлять на эту тему я не успела, мой сопровождающий опустил передо мной колючие лапы ели, которые вдруг возникли перед самым носом, а за ними взору открылась чудесная картина: идеально круглая поляна, по краям которой словно горы возвышались деревья, и идеальное, словно блюдце, озеро посередине. Я сделала шаг вперёд и изумлённо замерла. Под ногами расстилался не просто зелёный ковёр травы, а клевер, разреженный редкими пятнами сиреневых и белых цветов, над головой голубое небо, воздух тёплый и свежий, пропитанный ароматом леса, — всё без исключения тут казалось сказочным.
— Красивое озеро, да? — деловито поинтересовался Тин. Я обернулась. Он наслаждался моим восторгом с широкой улыбкой на лице.
— Да, — прошептала я. Когда мы собирались сюда, я хотя и взяла сменное платье, но купаться не думала, разве что подразнить Тина, а сейчас была готова сбросить одежду и поплескаться в этой удивительно лазурной воде как ребёнок. Но сломя голову бежать я, разумеется, не стала, спокойно подошла к кромке воды, подобрала юбки и присела.
— Русалок здесь нет? — спросила я, трогая кончиками пальцев прохладную воду. Посмотрела на Тина и тут же отвернулась. Он очень резво раздевался
— Нет, — а через секунду раздался всплеск.
— Осторожней! — возмутилась я, отходя подальше от берега. Но Тину было не до моих криков, он плавал и нырял, как рыба, мне даже завидно стало.
— Тин!
Он прервал свои плескания и посмотрел на меня.
— Отвернись, пожалуйста, я хочу раздеться.
Тин усмехнулся и демонстративно отвернулся. Я расшнуровала ленты платья, корсеты я не любила и надевала редко, сняла пышную юбку, чулки. Воздух приятно холодил кожу. Помнится, что мы познакомились при схожих обстоятельствах. Я в одном нижнем платье, Тин рядом, только сейчас он не смотрит.
— Не оборачивайся… — решила напомнить я, хорошо помня о дурном воспитании мужчины, да и о его любопытстве тоже.
Подошла к воде и нерешительно зашла по колено. Холодно. Но, как ни странно, под ногами был тёплый песочек, и этот странный контраст, был удивительно приятным.
— Дарина, долго ещё ждать? Или мне так стоять, пока ты не покупаешься? — подал голос Тин.
— Нет… нет. Сейчас.
Решительно зашла в воду.
— Можешь повернуться, только не ныряй.
— Не нырять? Дарина, я уже видел и твоё платье, и ноги. Чего ты опасаешься?
— Пожалуйста, Тин.
Он согласно кивнул и вернулся к плесканиям, словно меня не было рядом. Я же плавала не так хорошо, поэтому просто наслаждалась приятной водой и не менее приятной компанией, хотя она, компания, усиленно делала вид, что не смотрит на меня. Это было забавно, потому что Тин был прав, он видел и даже трогал мои ноги, я сама раздевалась перед ним, да что там, я обнимала этого мужчину, и мне, как бы не было стыдно, нравилось это. Но пусть внимание Тина и было притягательно, я хорошо помнила, что он весьма любвеобильный мужчина и в его кровати побывало много, очень много женщин. Я не хотела стать следующей в его бесконечном списке.
— Дарина, отвернись. — Голос Тина прервал мои сумбурные мысли.
— Зачем? — поинтересовалась я, любуясь мокрым мужчиной. Оказывается, на его широкой груди росли волосы. Такие же тёмные, как на голове, весьма привлекательные, подчёркивающие его хорошую физическую форму.
— Я выхожу.
Я тут же отвернулась, и даже постаралась не думать о его мокрых штанах.
— Всё, — сказал он, через мгновение. Ого, быстрый. Я обернулась удостовериться в его словах. Действительно, Тин был облачён в сухие штаны чёрного цвета и тряс мокрой головой, от которой во все стороны разлетались брызги.
Я тихо хихикнула. Да, это зрелище было очень забавным, но продолжать водные процедуры в холодной воде в одиночестве охоты не было.
— Теперь ты отвернись.
Тин, пожалуй, слишком медленно отвернулся, а я быстро выбежала на берег, дрожа от холода, сняла мокрое платье и едва не застонала от наслаждения, когда сменила его на сухое и тёплое. Хорошо волосы распускать не стала и голова осталась сухой… А затем я что-то почувствовала за спиной. Не услышала, а как будто какая-то волна прошла по поляне, вызывая неприятные мурашки на спине. Я резко вдохнула густой воздух. Густой… совсем недавно он был свежим.