Любкино заселение(ю)
Шрифт:
— Понятно, — я покосилась на нее.
Знаю я таких. Сначала не нужно, забирай себе, а потом как попка уже не горит и проблемы решены, пытаются выпереть из этого тела.
Расправляя свои крылышки, она смотрела прямо мне в глаза.
— И ты думаешь смогла скрыться в наших просторах и будешь жить спокойно? Да, твой характер даже эти миры не изменят. Смотри, как бы с ним тебе крылышки не пообломали, дрянь.
— Мне, пф… Напугала кота веником.
— Я тебе вполне серьезно говорю. Я-то исправлю ситуацию, а вот тебя, могут
— Куда? — эта мерзавка, словно издевалась надо мной.
Она продолжала улыбаться как невменяемая и издевательски смотреть на меня. Она будто чувствовала себя победительницей, только кто тут еще в выигрыше, посмотрим.
— Я тебе еще раз повторяю, здесь не любят распущенность и ложь. И за это могут выгнать из этого светлого места.
— Ха-ха-ха, напугала. Ну и что.
— Лучше бы спасибо сказала за то, что спасаю твою наглую филейную часть.
— Может еще и откланяться перед тобой?
— Неблагодарная, да как такую как ты, крылышки-то носят? Я бы на их месте…
— Ты что, учить меня пришла?
— Нет, таких как ты, знаешь ли, не только учить надо, но и выпороть так, что мало не покажется. Да тебя подвесить за космы мало…
— Ты говоришь как мой отец.
— И правильно он говорит. Я пожила в твоем теле и с твоим характером всего каких-то шесть часов, а он живет с тобой с самого твоего рождения. Да, еще и принимает тебя такой, какая ты есть, все тебе прощает. Да я бы, на его месте, удавила тебя уже давно.
— Знаешь что? Тебе никогда не быть на его месте
Я промолчала. Знала, что нет смысла с ней разглагольствовать. Всё равно правду я от нее не добьюсь, а нервы портить себе не хочется.
— Всё, мне это порядком надоело, — говорила Селена, расправляя полупрозрачные крылышки цвета мыльного пузыря. Они приятно переливались под лучами заоблачного солнца, даже прибавляя их обладательнице безгрешность.
— Стой, — испугавшись, что она улетит, процедила я.
— Что еще? Опять нотации читать будешь?
— Нет. Помоги мне спасти твою жизнь. Про твой дьявольский характер и свинское отношение ко всем окружающим я уже поняла, а вот, что ты еще натворила в том мире, м? Что мне еще стоит опасаться?
— Увидишь, — мило улыбаясь, ответила Селена.
Она не сводила с меня взгляда, все больше готовясь взлететь и покинуть меня.
— Куда намылилась? Может, объяснишь?
— А ты мне кто, чтобы перед тобой стелиться? Мама, папа или брат?
— Судя по обстановке в том мире, ты и перед отцом-то не сильно стелешься.
— А я тебе что, ковер, чтобы вообще стелиться? М?
Глецио, как же сложно с ней вести диалог. Тупее человека я еще не видела.
— Ты первая это сказала. Селена, ответь на мои вопросы. Неужели в тебе не осталось ничего святого?
— Будешь меня донимать, я позову охрану. Охрана, — взвизгнула эта ошибка природы, ожидая помощи. Но никого не последовало.
— Здесь
— Всё, мне это надоело. Я улетаю. Пока.
Представьте себе, она улетела, так и не рассказав мне, почему она так поступала и что еще натворила. Вот черт! Что же мне делать? Я понимаю одно — будет сложно приструнить шило в одном месте, исправить ошибки и безрассудный характер, но я буду стараться.
Я вышла из беседки. Ощущение прохлады травы на моих ногах наполнило меня естественной энергией. Я вдыхала свежий, ароматный воздух, ощущая, как каждая клеточка моего тела пробуждается и вдохновляется на новые открытия.
Это ощущение уединения со входом в заоблачные миры проникало сквозь каждую мою пору, наполняя меня непременной уверенностью, что моя душа еще не потеряла своей цели.
Я ловила каждое ощущение нашего мира, каждый шорох и щебетание птиц, понимая, что я снова окажусь в том мире, в котором мне не рады. В котором, много проблем и каждую секунду может выясниться череда новых неприятностей. Вот и живи как на пороховой бочке.
Вдруг земля треснула и все пропало, я с большой скоростью падала куда-то вниз, в черное пространство. Душу сжало от скорости, а сердце словно выпрыгивало из груди.
Я открыла глаза, ощущая те же привкусы эфира на губах. Постепенно улетучивающаяся боязнь высоты и открытого пространства покидала меня, оставляя небольшой след в памяти. Перед глазами плыла лепнина на потолках перемешиваясь с полом и гибискусами на подоконниках. Затем, картинка прояснилась и передо мной стоял отец.
Он грустно смотрел в мои глаза:
— Собирайся, поехали. У тебя час на сборы, возьми все необходимое и я жду тебя в потайной комнате нашего коттеджа. У слуг ничего не проси, об этой комнате знаем только я, ты и Герстрольд. Только не принеси с собой хвостов. Я узнал то, что тебя шокирует. Постарайся быстрее во избежание неизбежного.
Глава 4
— Пап, вот я сейчас что-то не понимаю. Может, ты мне объяснишь? Я не люблю недоговоренности.
— У тебя будут проблемы колоссальные, если ты не прислушаешься к тому, что я тебе сказал. Герстрольд в отъезде, он не сможет нам помочь.
— А Герстрольд, это кто?
— Дочь, ты меня поражаешь, друг нашей семьи. Тебя словно подменили. Я тебя жду в тайной комнате.
Я хотела спросить маршрут до этой самой комнаты, но не успела. Он выбежал как ошпаренный, словно за ним гнались три злых ротвейлера.
Если я протяну этот час и не появлюсь, может он сам за мной придет?
Да и что нужно собирать. Я априори не любила никогда роскоши и разных одежд. А он мне, собери, говорит. У меня складывалась всё больше картина о Селене. Строптивая, не уважает никого, любит только себя и это, похоже, малая часть того что я знаю. И как это всё усмирить?