Люблю секретных агентов
Шрифт:
– А ты не задумывалась о том, что у Атауальпы помимо тебя в Перу есть гораздо более близкие родственники? Возьми хоть того же Уайну Инти. Так чего ради жрец должен отдать сокровище тебе?
– А почему бы и нет? – пожала плечами подруга. – Может быть потому, что у меня на руке знак солнца, или потому, что у меня белая кожа. Кто их разберёт, этих индейцев. Ты же знаешь, что инки сначала не хотели воевать с испанцами, потому что приняли их за богов с белой кожей, появление которых жрецы предсказывали задолго до того, как корабли испанских конкистадоров бросили якорь у берегов Америки. Почему-то
– Ладно, допустим ты его получишь, – согласилась я. – И что ты будешь с ним делать? Ты ведь не сможешь вывезти его из страны. Это уже будет десполиация.
– Чего? – вытаращилась на меня Адела.
– Расхищение предметов старины, – со вздохом пояснила я. – Уголовное преступление.
Подруга укоризненно посмотрела на меня.
– Ты совсем, как Бобчик. Пошлый примитивный практицизм и полное отсутствие воображения.
– Скорее, избыток воображения, – заметила я. – Ты когда-нибудь пыталась представить себе, что такое перуанская тюрьма?
– Ещё чего, – фыркнула Адела. – Стану я думать о таких вещах!
– А стоило бы!
– Отстань! – отмахнулась подруга. – Сначала найдём сокровища инков, а уж потом решим, что с ними делать.
– Даже если сокровища инков существуют, вряд ли тебе удастся отправиться за ними, – сказала я. – Держу пари, что как только Бобчик доберётся до "джипа", он пулей помчится в Лиму, а оттуда же первым самолётом вернётся в Москву.
– Бобчик может делать, что хочет, – решительно заявила Адела. – Если он такой трус, то пусть катится на все четыре стороны. Но ведь ты не предашь меня?
– Мне стыдно в этом признаться, но, похоже, инстинкт самосохранения у меня развит почти так же сильно, как у Бобчика, – заметила я. – Одно дело – обычный туризм, и другое дело – поиск сокровищ под носом психованного Фрэнка, когда вокруг орудует семья Джианозо и взрываются самолёты.
– У Бобчика в офисе тоже недавно взорвалась бомба, – пожала плечами подруга. – Конкуренты подложили. Но он же из-за этого не сбежал из Москвы. Так что это не аргумент.
– Ладно, предложу тебе другой аргумент, – согласилась я. – Надеюсь, ты не забыла, что именно Бобчик финансирует нашу экспедицию. Одно дело мотаться по Перу с золотой кредитной карточкой, и совсем другое дело – не иметь в кармане ни единого нового соля и питаться сушёным куем, выпрошенным у индейцев.
– Если ты и Луис решите остаться со мной, Бобчик никуда не улетит, в этом я совершенно уверена, – задумчиво произнесла Адела. – Если останешься ты, наверняка Луис тоже останется. Так что решение за тобой. Или ты меня предашь, и я навсегда на тебя обижусь, или ты получишь свою долю золота Атауальпы.
– Так нельзя. Это шантаж.
– Можешь называть это как хочешь. Ну так как, ты со мной или против меня?
– Сначала я должна поговорить с Луисом.
– Я знала! – радостно взвизгнула Адела. – На тебя всегда можно было положиться.
– Но я ничего не обещаю, – предупредила я.
– И не надо ничего обещать, – усмехнулась подруга. – Ты просто делай.
– Надеюсь, ты понимаешь, насколько это опасно? – сказал Луис.
В очередной раз
– Хочу попросить тебя об одном одолжении. Никогда больше не произноси в моём присутствии эту фразу. Ты ещё в Москве меня ею доконал.
– Просто я хочу, чтобы ты понимала, что делаешь.
– А я что, похожа на полную дуру?
– Я могу не отвечать на этот вопрос?
Колумбиец расхохотался.
– Ты просто не понимаешь, – сказала я. – В Москве холодно и скучно. Чеченцы взрывают жилые дома, мафиозные группировки устраивают на улицах перестрелки, озверевший пролетариат хочет идти на баррикады. А здесь тепло и красиво. Можно в своё удовольствие путешествовать по диким перуанским горам и искать легендарные сокровища инков. Это же здорово! К тому же рядом со мной доблестный секретный агент, который наверняка сможет защитить меня от происков ЦРУ и полковника Рамона де ла Серра. Да ведь ты и сам не хочешь, чтобы я уезжала, потому что через Аделу и меня тебе, возможно удастся выйти на золото Атауальпы.
– Конечно, я не хочу, чтобы ты уезжала, – обнял меня Луис, – и не только из-за работы. Но я был обязан тебя предупредить.
– Считай, что уже предупредил. И какой у тебя план?
– Понятия не имею, – пожал плечами колумбиец. – Для начала надо хотя бы понять, что здесь происходит, и куда этот Уайна Инти собирается отвести Аделу.
– Мы не успели договорить, – заметила я. – Адела нас прервала. Я так и не поняла, за чем охотится Марсель Морли – за сокровищами инков или за новым наркотиком.
– Согласно информации, имеющейся у полиции, Марсель Морли никогда не имел отношения к торговле наркотиками, – сказал Луис. – Семья Джианозо – да, но, как я уже упоминал, формально икряной король не считается членом семьи и не связан с её противозаконной деятельностью.
– Я бы не была в этом так уверена, – глубокомысленно заметила я.
– Почему? – заинтересованно посмотрел на меня колумбиец.
Я вздохнула.
– Ты ещё не всё знаешь. На острове Бали Морли познакомил Аделу с неким Чианом Бенвитуном. Чиан пригласил её к себе домой, и пока Адела была в ванной, кто-то выпустил ему кишки коротким самурайским мечом. Перед смертью Чиан прошептал нечто похожее на "Золото Атауальпы". Я решила, что Адела ошиблась, и он не мог иметь в виду сокровища инков, но если "Золото Атауальпы" – это новый наркотик, то, вполне вероятно, что Чиана убили из-за него. Ты же сам говорил, что Индонезия занимает после Латинской Америки второе место по производству кокаина, и местные наркобароны наверняка заинтересованы в секретной формуле не меньше, чем их колумбийские коллеги.
Луис резко остановился и, схватив меня за руку, развернул меня лицом к себе.
– Ты это серьёзно?
– Совершенно серьёзно. Аделу арестовали за убийство, а я полетела в Индонезию вызволять её, только к тому времени, как я туда добралась, полиция нашла другого подозреваемого, и Аделу отпустили. Дело вёл лейтенант Ляо Сианон. Он отказался сообщить нам какие-либо сведения об убийце и посоветовал побыстрее покинуть страну. От полицейского участка и до самого аэропорта за нами следили двое мужчин. Всё это кажется весьма подозрительным.