Люблю тебя врагам назло

Никандрова Татьяна Юрьевна

Дмитрий Александрович сделал паузу и скользнул по мне внимательным взором, явно пытаясь оценить, доходит ли до меня смысл его слов.

Я кивнул.

– Мы рады принять тебя в наш дружный коллектив, но взамен хотим уважения к правилам поведения и устоям, которые…

– Дмитрий Александрович, давайте я упрощу вам задачу, – перебил его я. – Я понимаю ваши опасения: детдомовец появляется в уютной и благоухающей школе. Вы переживаете о том, как бы я в своих навозных сапогах не натоптал на вашем светлом ковре, верно? Но я

не тупой и осознаю, что к чему. Я так же, как и вы, хочу, чтобы все прошло гладко. Хочу спокойно отучиться последний год и пойти в жизнь. Проблемы мне не нужны.

Директор удовлетворенно покачал головой и, сказав еще пару-тройку формальностей, отпустил.

Здание школы оказалось большим и довольно запутанным, с множеством проходов, коридоров и лестниц. Нужный мне кабинет я отыскал практически одновременно со звонком. Первым уроком должна была быть литература.

Когда я вошел в класс, остальные ученики уже заняли свои места, поэтому я затормозил, пытаясь найти, куда бы приземлиться.

– Ты Ярослав? Калашников? – обратилась ко мне учительница, оглядывая с ног до головы.

Это была довольно молодая женщина, с короткими черными волосами и живыми, улыбающимися глазами.

– Да, здравствуйте.

– Здравствуй. Присаживайся вон туда, – она указала на парту в первом ряду по соседству с каким-то прыщавым очкариком с огромной копной рыжих волос.

Кивнув, я занял отведенное мне место, а рыжеволосый, как испуганный зверек, забился в самый угол нашей парты. Я усмехнулся: очевидно, репутация детдомовца идет далеко впереди меня.

– Дорогие дети! – певучим голосом начала учительница.

– Ксения Степановна, мы уже вообще-то в одиннадцатом классе, какие же мы дети? – отозвался темноволосый коренастый парень со второго ряда.

– Вы для меня всегда будете детьми, Ковальчук. Даже, когда вам будет по тридцать, – улыбнулась женщина. – Я рада приветствовать вас в новом учебном году. Впереди непростое, но интересное время: экзамены, поступление в ВУЗы, кто-то, возможно, переедет в другой город. Так что давайте наш последний совместный год проведем максимально плодотворно и сразу настроимся на серьезную работу, хорошо?

Пока учительница говорила, я внимательно рассматривал своих одноклассников. Они все были холеные, счастливые и почему-то казались младше детдомовских сверстников. Может, из-за выражения лиц? Они не смотрели исподлобья и совсем не выглядели настороженными, как большинство ребят из интерната.

Чуть позже мне стало ясно: мои новые одноклассники отличались от нас, детдомовцев, тем, что у них было детство. Нормальное детство с родителями, уютным домом и чувством защищенности. В этом, собственно, и заключалась огромная разница между ними и нами.

– Ребята, в этом году у нас в классе новый ученик, Ярослав Калашников, – объявила Ксения Степановна. – Ярослав, встань, пожалуйста, расскажи пару слов о себе. Чем ты увлекаешься?

Какие предметы любишь? Какой спорт предпочитаешь?

Утомленно вздохнув, я нехотя поднялся на ноги. Если честно, меня уже порядком подзадолбало это "Ярослав, расскажи о себе". В каждом новом коллективе одно и то же. Откуда взрослые взяли эту дурацкую моду? Ну что путного человек может поведать о себе, когда тридцать пар незнакомых глаз буравят его любопытными взглядами?

– Увлекаюсь видео-играми. Любимый предмет – математика. Из всех видов спорта предпочитаю баскетбол, – спокойно ответил я на поставленные вопросы.

Судя по образовавшейся паузе, учительница рассчитывала на более пространный ответ, но, поразмыслив, решила меня не мучить и начала урок.

– Давайте по традиции несколько человек расскажут стихотворения, выученные наизусть за лето. Кто хочет быть первым?

Поднялось несколько рук.

– Выходи, Малыгина, очень интересно послушать, что ты выбрала на этот раз, – с широкой улыбкой проговорила Ксения Степановна.

Стройная девушка с кофейными волосами поднялась с места и легким шагом двинулась к доске. Она была вся такая воздушная и тоненькая, что я невольно задержал на ней взгляд подольше.

– Я хочу рассказать стихотворение Роберта Рождественского, – мягко произнесла она.

Голос у нее был чистый, звонкий и немного грустный.

Человеку надо мало:

чтоб искал

и находил.

Чтоб имелись для начала

Друг – один

и враг – один…

Я никогда не любил поэзию, а про Рождественского, если честно, вообще слышал только краем уха. Но, черт возьми, из уст этой кареглазой девчонки стих звучал чудесно!

– Очень душевно, Алиса, спасибо, – похвалила Ксения Степановна. – Кто следующий?

Мои одноклассники читали стихи Фета, Тютчева и еще кого-то там, но, надо признать, довольно посредственно. Я бы и сам так смог. Эта Алиса Малыгина задала высокую планку, и никто так и не смог до нее дотянуться.

Заканчивая урок литретуры, учительница предупредила, что в течение нескольких занятий каждый из нас должен будет рассказать понравившееся стихотворение. Еще одна непростая задачка мне в копилку.

Дальше по расписанию у нас была химия. Выяснилось, что моего соседа по парте зовут Паша Корчагин, и, походу, он тут местный ботан.

– Я не кусаюсь, – наконец сказал я, когда Павлик весь урок опять проторчал на противоположном краю парты.

– Да я и не думал… – пробубнил он себе под нос.