Любочка Хоботова
Шрифт:
Аполлон взглянул на себя в зеркало: очень даже ничего для своих лет. Вполне может стать чьим-то лапулей. Залысины есть, но небольшие, нос вот еще, пожалуй, длинноват, но это даже хорошо. Женщинам почему-то нравятся мужчины с длинными носами. Так всегда говорит мама.
– Хм, надо же её предупредить, что я уезжаю, – подумал Аполлон, умываясь прохладной водой, чтобы освежить горевшую после бритья кожу. – Хотя… Я управлюсь за один день. Деревня, где живет эта самая Любочка, находится не так уж и далеко. Всего-то четыре часа езды
Еще через полчаса он, собрав сумку и не забыв прихватить газету, отправился искать свою любовь, даже не догадываясь, что это вовсе не Любочка отправила в газету объявление, которое он со вчерашнего дня выучил уже наизусть.
***
В тот самый час, когда Аполлон приехал на железнодорожный вокзал, чтобы купить билет на электричку, Любочка или Любовь Павловна Курочкина решительно толкнула калитку выкрашенного голубенькой краской дома и шагом генерала, приехавшего на смотр войск, направилась к крыльцу.
Бум! Бум! Бум!
Трех ударов крепким кулаком в голубую же филенчатую дверь ей показалось недостаточно, и она принялась громко кричать:
– Надька!!! Надежда!!! А ну-ка открывай, гадюка такая!!!
В окне появилось худощавое женское лицо, а еще через минуту дверь открылась, и хозяйка дома вышла на крыльцо:
– Ты чего дверь мне ломаешь? – хмуро спросила она Любочку и окинула недовольным взглядом её крепко сбитую фигуру.
– Ишь ты-ы-ы! – язвительно протянула Любовь. – Дверь она пожалела! А мужика, значит, в гроб решила загнать? Глаза твои бесстыжие! Тьфу! Я тебе, может, самое лучшее доверила, что у меня в жизни было, а ты?! Где Борюсик мой? Где он, я тебя спрашиваю? В больницу упекла его и довольна, да!?
– Да с чего бы это он твой?!! – ахнула Надежда. – Борька – мой муж! Мы уже больше пятнадцати лет вместе живем! Что ж ты к нему прицепилась, лихорадка болотная? Мало я, что ли, космы тебе за него выдирала? Поди, еще не забыла?
– Тьфу на тебя, кикимора худосочная! – подперев руками бока, плюнула в её сторону Люба. – Да если бы я только знала, в кого превратится мой Боренька, в жизни бы тебе его не отдала. Ни стыда ни совести у тебя нету! И ведь какой славный мужик был, а! Ладони, что твои колеса, силища медвежья, как облапит, так аж дух захватывает.
– Хоть бы постыдилась ты такие вещи-то вслух произносить! – Надежда не собиралась уступать бывшей сопернице. – Пошла, пошла отсюда! Ишь, проведывальщица какая выискалась! Без тебя разберемся.
На крыльцо вышел высокий сутулый мужик в клетчатой рубашке-ковбойке и трикотажных спортивных штанах с двумя полосами по бокам:
– Ну чего вы тут раскудахтались, как курицы?
– Боренька, – ахнула Люба. – А мне сказали, что ты был в больнице. Что у тебя болит, лапуля мой? Голова или желудок? Ты же всегда слабенький был на это дело.
– Любка, иди домой по-хорошему, – попросила её Надежда. –
– Правда, Люба, иди, – махнул рукой Борис. – Все у меня в порядке, ты же видишь.
– Не уйду, пока не узнаю, зачем ты в больницу ходил! – встала в позу Любочка.
– Да геморрой у него, геморрой! – вспылила Надежда, подталкивая её к выходу. – Узнала? Довольна? Теперь катись отсюда!
– Боренька, это правда? – ахнула Люба. – Как же так, лапуля мой? Ты не волнуйся, я сейчас в аптеку съезжу, куплю тебе и мазь и свечечки…
– Какие свечечки? – схватился за голову Борис. – Что ты несешь?
– Так от геморроя же, – распахнула глаза Люба, отмахиваясь сумкой от наседавшей на неё Надежды.
– Обе вы мне как геморрой! – Борис ушёл в дом, хлопнув дверью. Надежда поспешила за ним, и Люба осталась во дворе одна. Она плюнула вслед бывшему мужу и его супруге и побежала на остановку, действительно намереваясь отправиться в город, чтобы купить Борису лекарства. Но по дороге решила свернуть к Петру Попкову, пятому мужу, с которым когда-то прожила всего полгода.
– Петя, ты дома? – дернула Люба запертую калитку. – Петь! А Петь!?
– Ну?! – из гаража вышел Петр, черноволосый мужчина, похожий на цыгана и с таким же жгучим взглядом. Он сурово взглянул на непрошенную гостью и нахмурился: – Чего тебе?
Люба восприняла его слова как приглашение и направилась к нему решительным шагом:
– Петя, у Бори геморрой, ему срочно нужны лекарства. Так что давай, лапуля, заводи свой тарантас и поехали в город в аптеку.
– У нас с Борисом один геморрой на двоих, – усмехнулся Петр, – и это ты!
Он взял бывшую жену за локоть и бесцеремонно подтолкнул её к калитке:
– Топай отсюда. Некогда мне тут с тобой ляси-тряси разводить. И Жигуль, видишь, на ремонте, без колеса стоит. А если тебе так уж приспичило, чеши на остановку, минут через сорок автобус подойдет. Как раз успеешь.
– Петь, ты что, не понимаешь?! – напустилась на него Люба. – Это все очень серьезно. Ты же мужчина и тоже можешь оказаться в такой ситуации.
– Иди, Люба, иди! – не желая слушать её и, тем более, вступать с ней в спор, проговорил Петр. – У меня и без тебя дел довольно. К тому же скоро Антонина от матери вернется, не думаю, что она будет рада видеть тебя здесь.
– Петя! – возмутилась Люба.
– Ну что Петя, Петя… – рассердился Петр. – Я же сказал, что не могу. И вообще, у тебя кроме меня было еще четыре мужа, вот и иди к ним, пожалуйста, а меня оставь в покое!
Он с такой силой хлопнул калиткой, что если бы Люба не отскочила, обязательно ушиблась бы.
– Хамло! – без особой злости и скорее взывая к его совести, крикнула она в спину Петру, но он даже не обернулся и снова скрылся в гараже. А Люба поспешила на остановку, твердо уверенная в том, что только она может спасти Борюсю от неприятной болезни.