Любовь Бешеного

Доценко Виктор Николаевич

— А иначе и невозможно дела весть — с явным намеком проговорит Рассказов. — У меня к вам одна небольшая просьба..

— Слушаю вас, Аркадий Сергеевич! Все, что в моих силах!

— Проверив груз, дайте моему человеку расписку, чтобы я был уверен, что все в полном порядке…

— К чему такие формальности? — усмехнулся Лурье. — Я могу позвонить вам лично и сказать об этом, не так ли?

— Это еще лучше, господии Лурье! В таком случае курьер даст вам мой телефон.

— И в чем же просьба?

— Отправьте его сразу же, как только груз пройдет все формальности.

Это не очень вас затруднит? Просто этот человек нужен мне здесь, и как можно скорее, — пояснил он.

— Что ж, еще раз спасибо!

— За что на этот раз? — удивился Рассказов.

— За то, что отправили с грузом одного из самых лучших своих людей. Не сомневайтесь, он улетит первым же рейсом.

— Благодарю!

— Надеюсь, это не будет нашим последним совместным делом.

— Я тоже. Удачи вам… — Он сделал паузу и все-таки решил проверить, все ли он понял правильно. — … Великий Магистр!

— И тебе, брат мой! — улыбнулся Лурье, прекрасно уловив тонкий намек собеседника. — Рад знакомству!

— Взаимно!

Положив трубку. Рассказов довольно улыбнулся: только теперь он понял, что был прав, прислушавшись к голосу своей интуиции. Оказать услугу такой могучей личности, как Великий Магистр, означало нечто гораздо большее, чем сорвать куш в лотерею со всеми джек-потами. Пройдет время, и он возможно, будет благодарить Господа за то, что тот помог ему принять правильное решение. А «сделка века» еще не потеряна: бывший соратник, генерал Богомолов, терпеливо ждет его выздоровления. Что ж, Константин Иванович, ждать осталось совсем недолго: несколько дней и… У Рассказова даже ладони вспотели при мысли о том, какие деньги сулит ему наркосделка..

Несколько дней Розочка находилась под впечатлением от разговора с Ларисой. Откуда ей известно, что она переживает именно за Саве.., то есть за Сергея? Даже в мыслях Розочка старалась не называть его настоящим именем, чтобы когда-нибудь случайно не проговориться. Неужели Лариса так хорошо читает ее мысли? А может быть, у нее все на лице написано? Как бы там ни было, но Лариса права: ее действительно начинает беспокоить долгое молчание Говоркова. Прекратились даже его молчаливые телефонные звонки. А может быть, он просто куда-то уехал? Нет! Не мог он уехать, не сообщив ей о своем отъезде, не попрощавшись! Не мог! Она не сомневалась в этом. Но тогда с ним явно что-то случилось. Как бы узнать хоть что-нибудь о его судьбе? Не давать же объявление в газету.

Через пару дней Лариса снова спросила:

— А Сергей так и не звонил?

Розочка не выдержала и, чуть не плача, раздраженно заявила:

— Что ты терзаешь меня каждый день?

— Ты моя подруга, я же беспокоюсь за тебя! Вижу ведь, что с тобой что-то происходит! Может, лучше поговорим вместо того, чтобы срывать зло друг на друге?

— Что ты хочешь узнать? — буркнула Розочка, понимая, что Лариса так просто не отвяжется.

— Такое раньше бывало? Чтобы он не звонил неделями?

— Все не так просто! — вздохнула Розочка.

Не станет же она рассказывать ей свою жизнь, всю-всю… О том, как впервые увидела ЕГО еще пацанкой, о том, как один за другим

ушли из жизни родители, как потом она вновь ЕГО встретила… Да ведь если обо всем этом услышит кто-то посторонний, он наверняка сочтет ее либо выдумщицей, либо придурочной. Как все ЭТО можно кому-либо объяснить? Это все равно что передать другому человеку чувство запаха, вкуса… Конечно, к примеру, можно сказать: я люблю запах фиалок или роз. Это любой поймет и сразу вспомнит. А если это запах твоего детства запах твоего дома, запах твоего любимого? Да, без этого невозможно жить, но рассказать…

Поэтому она ответила очень просто:

— Нет, такого никогда не было.

— Значит, с ним что-то случилось, — задумчиво проговорила Лариса, потом машинально спросила: — Кстати, ты просматриваешь хронику происшествий?

— Зачем?

— А вдруг там что-нибудь опубликуют? А если в больницах справиться? Как его фамилия?

— Мануйлов! — ответила Розочка, но тут же испуганно добавила: — Только не подключай своего отца! — Она и сама не знала, почему вдруг выпалила эту фразу. Видимо, интуитивно почувствовала, что от не о исходит… она едва не сказала вслух: «Запах беды! Точно, от ее отца исходит запах беды!»

Лариса не стала уточнять, почему она не должна действовать через отца. Она прекрасно помнила ТЕ фотографии и отдавала себе отчет, в каком состоянии находится ее отец. И вдруг чтото словно кольнуло ее: Лариса вдруг вспомнила, что не успела она обнаружить эти пошлые фотки, как Сергей перестал звонить Розочке. Нет ли здесь какой-то связи? Не приложил ли ко всему этому руку ее отец?

— Ты не обижайся моим вопросам, подруга, просто мне хочется тебе помочь. — Она вдруг порывисто обняла Розочку.

Ей действительно было жаль девушку. Бедняжка так переживала, что даже похудела, осунулась, стала раздражительной.

После нескольких кошмарных дней неизвестности Розочка почувствовала, что больше так не может. Ее мозг практически не знал отдыха — она думала только о Савелии. Однажды, промучившись полночи, она заснула. И вдруг Розочка воспарила над своей кроватью. Нет, она уже летела по ночному небу, над особняком, совсем голая и с развевающимися по ветру волосами, как героиня романа Булгакова «Мастер и Маргарита». Не было ни холодно, ни страшно — просто удивительно спокойно. Ее влекло ТУДА, ГДЕ БЫЛ ОН.

Внутренним взором она ощущала и свою обнаженность, и развевающиеся на ветру волосы. Сейчас она увидит своего милого! Боже, что это за место? Почему такое скопление людей? Почему они одинаково одеты? Почему везде решетки? Господи! Это же тюрьма! Сереженька! Где ты? Но криков ее никто не слышал. И вдруг она его увидела. Он лежал на какой-то деревянной скамье, в малюсенькой комнатушке. Розочка «подлетела» и опустилась перед ним на колени. Сложившись едва ли не вдвое, Савелий спал так крепко, что не ощутил ее присутствия. Розочка наклонилась и вдруг испытала какое-то странное чувство: она тоже совершенно не ощущала его присутствия. Он и был и в то же время не был. Она его «видела» — вот он, спит на скамейке, — но все происходило как в сомнамбулическом сне.