Любовь без имени

Валентеева Ольга

— Что?

Эден даже с кровати приподнялся, позабыв о болезни. Шею тут же кольнуло, но его удивление было сильнее боли.

— Я вам этого не говорила! — Жени покраснела. — И потом, это лишь мое предположение. Я могу и ошибаться.

А Эден задумался… Неужели он действительно не видит дальше собственного носа? Ни отношений мачехи с Ноксом, ни чего-то… другого.

И покосился на невесту. Та засуетилась вокруг, чтобы скрыть неловкость от разговора. Разложила какие-то травы вокруг его постели, и Эден громко чхнул.

— Прошу прощения…

— За что? — Жени все же снова на него посмотрела. — Чихать недостойно

императора?

— Император должен быть выкован из железа.

Эден понял, что впервые за долгое время улыбается. Сейчас он действительно чувствовал себя… свободным. И дело не в болезни — еще неизвестно, как восстановится его голос и станет ли доступна магия имен, а в том, что рядом с Жени к нему возвращалось давно забытое ощущение покоя. Страшно было снова довериться и обжечься, но он сказал себе, что бояться — это слабость. А со слабостями надо бороться.

Женевьева заметила его изменившийся взгляд, потому что вдруг поправила волосы, одернула подол платья и спросила:

— Что?

— Ничего, — мысленно ответил ей Эден. — Вам стоит отдохнуть, Жени. Уверен, вы минувшей ночью не сомкнули глаз.

— Ошибаетесь, ваше величество. Я мирно выспалась рядом с вами.

— Значит, я обязан на вас жениться.

— А есть варианты?

Эден отрицательно покачал головой. Свадьба, которая казалась ему несусветной глупостью, вдруг обрела некую приятность. Всего неделя… Наверное, действительно не стоило рисковать за неделю до такого важного события, но и ждать было невмоготу. Император чувствовал: или сейчас, или никогда. А гости… Гостям лишь бы кормили и развлекали. А по какому поводу — нет разницы.

— Я сейчас принесу еще одно зелье, — пообещала Жени и ненадолго исчезла, а вернулась со стаканом. На первый взгляд, с водой. Эден выпил залпом — никакого вкуса. И что это было? А потом вдруг сладко зевнул.

— Нечестно, — успел пожаловаться он.

— Сон лечит быстрее, — улыбнулась Женевьева. — Спите, ваше величество. Вам нужен отдых.

И Эден провалился в сон, на этот раз без сновидений, а проснулся бодрым и отдохнувшим. Кажется, уже наступил еще один день — в общей сложности он проспал более полутора суток. Его величество выбрался из чужой постели, удивился, что его добровольной сиделки нет поблизости, и направился сначала в уборную, а затем в ванную. Зеркало отразило его лицо — с легкой щетиной, бледное до невозможности. Под глазами залегли тени. Похоже, не так просто далось ему исцеление.

— Эден, вы зачем поднялись?

Легка на помине. Женевьева без стука ворвалась в ванную и замерла на пороге, воинственная и недовольная.

— Мне нужно умыться, — не оборачиваясь, ответил Эден, наблюдая за невестой в зеркало. — А вам не говорили, что врываться в ванную к мужчине неприлично?

— По сути, это моя ванная, — заявила Жени. — А мужчине стоило бы сегодня оставаться в постели.

— У меня много дел.

— Их нельзя выполнять лежа?

— Тогда будьте так добры, попросите принести мою корреспонденцию. И завтрак.

Эден вдруг понял, что зверски голоден. Еще бы! Двое суток без пищи. Жени на этот раз не стала спорить. Она ушла, и он смог, наконец, худо-бедно вымыться. Одежда пропахла травами, но посылать слугу за сменной не было сил, и Эден оделся в то же, в чем был в момент лечения. Да уж… Плохой из него император. О стране не подумал, бросился

в омут с головой. И теперь выглядит как уличный бродяга. Ну ладно, уличный бродяга в украденной одежде. Он дотащился обратно в спальню и лег. Банные процедуры отняли больше сил, чем ожидал. Зато Женевьева появилась со связкой писем, а служанка внесла следом поднос с едой, поприветствовала императора и оставила еду на столе, а затем поторопилась исчезнуть.

— Ну вот, переутомились, — сразу поняла Жени. — Нельзя было подождать до завтра? Ваш организм нуждается в восстановлении.

— Мой организм жаждет прочитать письма и съесть омлет, — ответил Эден, и Жени переставила поднос на кровать.

— А вот поесть нужно обязательно, — уверила она. — Иначе откуда брать энергию для выздоровления? Приятного аппетита, Эден.

— А вы позавтракали?

— Да, — улыбнулась Женевьева. — Кстати, в полдень вас навестит ваша дружная семья. Они жаждут поделиться своим мнением о вашей выходке.

— Может, скажете, что я слишком слаб? — предложил Эден.

— Увы, врать нехорошо, тем более будущим родственникам. Но вы не беспокойтесь, я буду здесь и спасу вас, если все зайдет слишком далеко. Не для того я вас лечила, чтобы сейчас кто-то прибил от переизбытка чувств.

Эден тихо рассмеялся и замер, услышав собственный хриплый смех. Он себе не верил. Жени тоже смотрела на него — радостно и светло.

— Я же просила — никаких звуков, — напомнила она.

— Я не хотел нарушать ваши предписания, — ментально ответил император. — О моя строгая лекарка!

— Тогда ешьте ваш омлет, мой император, — ответила она. — Пока не остыл. И пока ваша семья не прознала, что можно посетить вас куда раньше.

— Жестокая девушка! — мысленно воскликнул Эден и вонзил вилку в румяный омлет. Еда казалась особенно вкусной сегодня. А когда с ней было покончено, император взялся за письма. И главное лежало на самом верху — послание от Мрака.

Он писал:

«Ваше величество, мне удалось раскрыть и задержать ячейку заговорщиков здесь, в южных провинциях. Их возглавлял граф Вурдон. Ячейка небольшая, всего десять человек, но иногда и этого достаточно. От Вурдона я услышал кое-что интересное. У него были сообщники в столице. Из имен мне удалось выудить всего два. Остальных, по его словам, он не знает. Это лорды Колин Шейз и Ник Доррент. Я надеюсь прибыть к вашей свадьбе. Прошу, до того времени ничего не предпринимайте, но будьте осторожны. Своему заместителю я поручил приставить к обоим соглядатаев, поэтому, думаю, скоро будут новости. Отправляюсь порталом, заговорщиков перевезут в столицу в тюремных каретах. До встречи, Маркус».

Значит, все-таки заговор! И довольно обширный, что бы ни писал Мрак. Это в южных землях ячейка небольшая, а в столице? Кто еще с ней связан? На что они рассчитывают? Хотел бы Эден знать, вот только ответов придется подождать. Если бы не свадьба и лечение, император не стал бы дожидаться Маркуса. А теперь… теперь придется. И потом, у него в запасе всего пять дней. Сначала праздник, потом аресты. К счастью или нет, кто бы сказал…

А Эден уже потянулся за следующим письмом и погрузился в донесения от губернаторов разных провинций. За этим занятием его и застали мать с братом. Откровенно говоря, император так увлекся, что совсем позабыл о предупреждении Жени и их визите. А когда увидел печальное лицо мачехи, испытал стыд.