Любовь без права выбора
Шрифт:
– Почему они умерли? – спросила я.
– Понятия не имею. – Найра пожала плечами. – Тогда меня только приняли в этот дом. Я едва успела познакомиться с Хельгой и Киркланом. Кстати, очень славный был мальчуган, хоть и озорник тот еще. А потом добрые люди передали, что тяжело заболела моя мать. Я отпросилась у виера Гарольда и отправилась в родную деревню. Увы, поспела лишь на похороны. Но все равно я не могла сразу же отправиться назад. Пришлось потратить несколько дней на подготовку ритуала погребения. А когда я вернулась, то оказалось, что Вечный странник посетил и дом виера. Но он никогда не делился со мной подробностями
Я поежилась. Звучало все это жутковато. Интересно, а не стала ли бедняжка Хельга жертвой своего любопытства? Она вполне могла выпустить какое-нибудь чудовище наподобие того создания, которое совсем недавно едва не пожрало мою душу. По всей видимости, виера Гарольда всегда отличала небрежность в хранении опасных вещей.
– И у вас нет никаких догадок, что с ними могло случиться? – на всякий случай уточнила я, не отводя взгляда от весело улыбающейся девушки на снимке.
– Предположений у меня целая куча. – Найра невесело хмыкнула. – Но какое именно из них верно – понятия не имею. Лишь однажды я попыталась узнать у хозяина, что же случилось с его женой и сыном. В итоге он едва не выгнал меня из дома. А потом заявил, что если я еще когда-нибудь подниму этот вопрос или постараюсь вызнать это у посторонних, то он за себя не ручается. Этого предупреждения мне вполне хватило, чтобы навсегда забыть о своем любопытстве.
Мне очень хотелось взять магиснимок в руки и еще раз поближе взглянуть на бывшую жену Гарольда. Но Найра и не думала ставить портрет на стол, вглядываясь с печальной улыбкой в картину прошлого, запечатленную неизвестным мне магом. Да к тому же я понимала, что мой интерес будет выглядеть некстати.
– Иди к хозяину, – вдруг проронила Найра, не глядя на меня. – О Дирке не тревожься, я присмотрю за ним. Я чувствую, что виеру Гарольду этой ночью необходимо хоть чье-нибудь присутствие рядом. Понятия не имею, с кем или, скорее, с чем он сразился несколько часов назад. Но в этой комнате по-прежнему слишком сильно воняет болью, отчаянием и ужасом.
Говоря откровенно, я бы с гораздо большей радостью осталась рядом с братом. Но служанка в чем-то была права. Гарольд сам пошел в мою комнату, значит, он хотел, чтобы я была рядом с ним. По-моему, он заслужил эту малость с моей стороны.
Я отправилась к дверям, но на самом пороге остановилась, повернулась к служанке, которая опять вернулась в кресло, прежде осторожно поставив на стол магиснимок, и спросила:
– А вы, случаем, не в курсе, почему виер не приказал привести целителя прямо сейчас? Почему нужно было дождаться утра?
– Случаем, в курсе, – после крохотной заминки отозвалась Найра. – По всей видимости, хозяин хотел попросить о помощи вира Абальда Трена. По его словам, это единственный достойный целитель во всем Хельоне. Но беда заключается в том, что вир не выходит из своего дома с наступлением темноты. Никогда не выходит, какую бы награду или наказание ему ни посулили. Более того, и незваных гостей с наступлением вечера будут ждать лишь закрытые двери. Если желаешь попасть в его дом после захода солнца, то придется брать жилище штурмом.
Я изумленно хмыкнула. Ого! Почему такие сложности?
– Только не спрашивай меня, с чем это связано, – предупредила мой
Я кивнула, показав, что услышала слова служанки. И вышла, тихо прикрыв за собой дверь.
Я долго сомневалась, стоит ли ложиться рядом с Гарольдом, или лучше прикорнуть в кресле рядом. Но затем решила, что некромант обидится, если проснется и увидит, что я поступила таким образом. Меня продолжали мучить угрызения совести по поводу всего произошедшего, к тому же Гарольд выглядел таким измученным и усталым… В общем, после долгих раздумий я все-таки примостилась на самом краешке кровати, естественно, даже не подумав снять платье и чулки.
Гарольд лежал так тихо и без малейшего движения, что несколько раз за ночь я просыпалась и с тревогой склонялась над ним, проверяя, дышит ли он. Потом поправляла сползшее одеяло и вновь погружалась в какое-то странное подобие дремы.
Мои сны этой ночью были наполнены кошмарами. В них я опять вызывала пожирателя душ, но на сей раз Гарольд не успевал прийти мне на помощь. В итоге я оказывалась погребенной под толщей шевелящихся и беспрестанно жалящих меня змей. В самом страшном сне я все-таки заключила договор с отродьем бога-пасынка, и тот слился со мной в страстном поцелуе, в самый пик которого я почувствовала, как мне в рот проникает его отвратительный, покрытый черными бородавками мясистый язык.
После этого я проснулась от собственного крика. Задыхаясь от пережитого ужаса, распахнула глаза и немного успокоилась, увидев, что небо за окном уже начало сереть. Близится рассвет. И это хорошо. Никакое отродье бога-пасынка не посмеет потревожить меня днем.
Затем я испуганно скосила глаза на Гарольда. Странно, что он не проснулся от моего крика. Жив ли он, или не перенес этой ночи без помощи целителя? И тут же вздрогнула, заметив, что он давно не спит. Оперся на локоть и с огромным интересом наблюдает за мной.
– Пожалуй, рядом с тобой я все-таки рискую заработать разрыв сердца, – проговорил он, увидев, что я смотрю на него. – Пробуждение у меня сегодня было просто незабываемым! Сначала я решил, будто яд пожирателя душ остановил мой метаболизм настолько, что меня сочли мертвым и погребли заживо, потому что никак не мог пошевелиться, а на глазах лежало что-то мокрое и противное. Ну точь-в-точь могильная мокрица. Признаюсь честно, никогда в жизни не пугался сильнее! Я едва не зарыдал, как ребенок, но потом сумел-таки выпутаться из этого треклятого одеяла и сдернул с глаз повязку. Стал думать, что бы это значило, и тут ты как заорешь! Честное слово, у меня сердце в пятки рухнуло!
И Гарольд укоризненно зацокал языком.
– Одеялом я тебя укрыла, – смущенно призналась я. – Боялась, что ты замерзнешь.
– Да ты меня не просто укрыла, ты меня в него завернула так, словно младенца запеленала, – пробурчал Гарольд. Обвиняюще ткнул в меня знакомой тряпкой с пятнами лечебной мази. – А этой гадостью зачем мне лицо укрыла?
– Испугалась, что ты можешь ослепнуть, – виновато ответила я. – Твои глаза были вчера такими воспаленными… Я подумала, что хуже не будет.