Любовь без правил
Шрифт:
– Тома... – жалобно протянула Евгения.
– Ну, что Тома? Что Тома? – Подруга почувствовала, что ей почти удалось убедить Женю. – Я из кожи вон лезла, чтобы быть убедительной. Несла всякую чушь, чтобы найти возможность попасть к Снежанне в квартиру, а ты хочешь обрубить все мои старания на корню? Так зачем вообще было затевать слежку? Что она тебе дала без моих усилий?
Сделав психологически необходимую паузу, Тамара продолжала монолог.
– Ну что? – она пристально посмотрела на Евгению. Было заметно, что та еще колеблется, и подруга решила надавить окончательно. – От того, что ты увидела Виталика
– Решила напомнить мне мои же слова? – прищурив глаза, спросила Женя. – Значит, вот такая ты? И ко мне уже свои профессиональные методы применяешь... Слушай, как тебе это удается? Буквально десять минут назад я была уверена, что никогда, ни за что, ни за какие сокровища мира не пойду к сопернице в прислуги. А сейчас даже не сомневаюсь, что пойду.
– Поверь, – горячо сказала подруга, – я здесь ни при чем. На самом деле в глубине души ты была готова к столь решительному шагу, и тебя нужно было только немножечко подтолкнуть, – хитро улыбнулась она. – Кстати, давай домой подвезу. А то ты на общественном транспорте будешь добираться еще часа два.
В машине играла ненавязчивая музыка, грела печка, перед глазами проносились длинной вереницей неоновые лампы, вывески и фонари. Казалось, ну, что еще нужно для умиротворенной и спокойной беседы, но в салоне продолжался бой. Тома наступала и практически одержала победу. Теперь она учила уму-разуму поверженную сторону, то есть Женю.
– Не вздумай пользоваться косметикой, не выставляй свою косу напоказ, ты же знаешь, как у баб слюни текут и глаза на лоб вылазят, когда они видят твои волосы. У тебя старые вещи есть?
– В смысле? – уточнила Евгения.
– Которые ты на свалку собиралась выбросить или бедным раздать...
– Честно говоря, я недавно собрала мешок. На дачу хотела отвезти. Думала на огородике в них возиться.
– Вот и пригодилось. Поройся там. Может, найдешь что подходящее. Ты должна выглядеть скромно, но достойно. Кстати, ресницы пудрой притруси...
– У меня пудры нет, – пожаловалась Женя.
– Возьми мою сумочку, – скомандовала Тома, – достань косметичку...
– Ого! У тебя не косметичка, а еще одна сумочка.
– А... – отмахнулась Тамара. – Как начну складывать, так кажется, все понадобится при непредвиденных обстоятельствах, потом, разумеется, не пользуюсь ничем. Но на всякий случай вожу с собой. Вот видишь, и пригодилось. Достань пудреницу, она в синенькой коробочке. Нашла?
– Да. А зачем ресницы пудрить? – спохватилась Женя.
– Чтобы не выделялись. Мало ли, позавидует, на работу не возьмет. Они у тебя вон какие длинные, никакой туши не требуют.
– Поняла, – соглашаясь, кивнула Евгения.
– И самое главное. – Тома остановила машину у подъезда дома, где жила Женя, – больше покорности в глазах, меньше слов, старайся быть невидимой в квартире, вроде тебя и нет, хозяевам это нравится.
– Не думаешь же ты, что я застряну там надолго? Думаю, мне действительно хватит пары
– Мало ли... Знаешь, в жизни всякие непредвиденные ситуации случаются. Так что ни пуха тебе, ни пера. Я буду тебе вечерами звонить. Инструктировать. – Она поцеловала подругу в щеку и уехала, просигналив на прощание.
Идти домой почему-то было страшно. Взглянуть в глаза Виталику... Жене казалось, что он тотчас догадается о ее авантюрном поступке и о том, что ей уже многое известно. Медленно поднималась по лестнице. Ступенька за ступенькой. Как будто на эшафот.
Да, жить с человеком и каждый день гадать, где он был, с кем, почему? Почему Виталик променял ее на другую? Этот вопрос мучил Женю. Конечно, она не хотела признаться даже Тамаре, что в глубине души возмущена, там все клокочет и рвется наружу. Евгении было страшно. Страшно! Больше всего она боялась потерять мужа. Нет! Ни за что! Может быть, поэтому Женя готова простить измену, но пережить расставание с ним – ни за что!
Евгения хотела открыть дверь своим ключом, но она неожиданно распахнулась.
– Солнышко! – протяжно и ласково сказал муж. – Ну где же ты ходишь? Я соскучился. Пришел домой, а тебя нет. Сидел, слушал, как поднимается и опускается лифт, несколько раз выглядывал в коридор, а тебя все нет. Вдруг слышу твои шаги по лестнице. У тебя из-под носа угнали лифт? Почему ты поднималась пешком? Где ты была? Я звонил тебе с работы, но дома никто не брал трубку. Вообще-то я и сам недавно вернулся...
Виталик тараторил без умолку. Женя улыбнулась, попутно переодеваясь. Он напомнил ей собаку, которая целый день сидит в пустой квартире в ожидании хозяев. А когда вечером вся семья постепенно собирается у домашнего очага, она радостно виляет хвостом, прыгает вокруг, пытается лизнуть хозяев и выказать свой восторг, повизгивая и лая от удовольствия. Жаль только, говорить не может. Странно, отчего столь глупое сравнение пришло ей в голову? И тут она поняла... Еще собаки кусаются, очень больно... Так много приятных слов, красивых, добрых, а сейчас завершит их ложью – словно ножом по сердцу.
У Виталика прекрасное настроение всегда выражалось в болтливости. По натуре он молчун, но когда эмоции его переполняют, становится словоохотливым.
– Снова задержался на работе? – Женя помогала ему солгать.
– Да... Ну ты же знаешь моего вездесущего шефа. Мало того что днем без передышки мотаемся по городу, так к вечеру он вспоминает, что где-то что-то забыл, куда-то не заехал, а вот здесь его надо подождать... В общем, рутина. Жаль только, что затягивается она допоздна. Ты же знаешь, как я люблю проводить время с тобой, на нашем скрипучем диванчике... – Виталик крепко обнял Евгению. – Маленькая моя, как же я тебя люблю.
Его поведение было совершенно непонятно Жене. Может, он таким образом пытается загладить свою вину? Врет, потом краснеет, чувствует, что не прав, и снова врет. Так возникает замкнутый круг, мышеловка, в которую он себя загнал.
– Слушай, Виталя, давай купим тебе приличный костюм... – неожиданно предложила Евгения. – Ты возишь солидного человека, тебе не бывает неловко? – она провоцировала его, хотела, чтобы супруг проболтался, но он как ни в чем не бывало отреагировал совершенно естественно. Если бы Женя не знала правду, то никогда не догадалась бы, что муж врет.