Любовь больше, чем правда
Шрифт:
Отец Прокопий перекрестил ее про запас:
— Ну-с, здравствуй, дочь телеэфира. Вот не ожидал тебя здесь встретить. Я, знаешь ли, ищу себе шейный платок под ризу. А ты?
Катя не скрывала:
— О, Святой Отец, я так счастлива. Наконец-то могу вдоволь разойтись и по мужским магазинам, подобрать что-нибудь и для сильного пола. Для собственного мужа…
— Ты вышла замуж? — почему-то посмотрел на ее живот Отец Прокопий.
— Выхожу, — несколько потупилась Катя.
— И за кого же, если не
Катя откровенно вздохнула:
— Увы, это пока секрет. Но очень скоро, надеюсь, с тайнами за семью печатями будет покончено…
— Ага, — одобрительно поднял вверх большой палец Святой Отец, — Гласность — это то, что церковь приветствует в первую очередь. Но твой избранник, надеюсь, вполне достоин такой украшающей наш мир девушки?
Катя гордо приподняла свой носик:
— Да это вполне славный, благородный человек из доброй и порядочной семьи. Правда, я еще не знакома с его родителями, но точно в назначенный час получу их благословение.
— Да будет так, дите мое, — махнул походным кадилом Отец Прокопий, — Но до свадьбы тебе бы не грех заглянуть и в святую церковь. Очиститься, так сказать, от возможной скверны в преддверии свадебной ночи. И чем быстрее, тем лучше…
— Вот вам истинный крест, — осенила себя местами набожная Катя, — обязательно загляну. Только вот в какую церковь лучше? В баптистскую, евангелистскую, буддистскую, католическую, православную… На мой необразованный взгляд они все одинаковые. Может быть вы как специалист по религиозному вопросу посоветуете что-нибудь посвятее, помахровее…
Отец Прокопий великодушно пригласил:
— Приходи на прием в нашу объединенную бизнес-церковь, прямо ко мне…
Голос у Кати подкупающе дрогнул:
— К вам, Святой Отец?! Я? К вам? Я и мечтать не могла…
— Что ж здесь такого, я всего лишь рядовой слуга божий…, — как обычно в таких случаях сослался на верхние инстанции святоша.
— Но вас посещают такие люди, — не унималась Катя, — Такие чины. И чинки…
Тогда Отец Прокопий поднял вверх свой указательный палец:
— Перед всевышним все равны.
— Да-да, конечно…, — одобрила Катя, — И когда я могу зайти к вам?
Отец Прокопий достал из кармана церковный календарь. Долго царапал по нему ногтем, что-то рассчитывал и наконец выдал:
— А хоть бы и сейчас…
Катя соответственно изумилась:
— Но…
— И хоть завтра…, — дополнил свят человек.
— О, завтра вряд ли получится…
— Что ж, — глянул в потолок магазина Святой Отец, — для невесты, пожалуй, можно сделать и исключение. Приходи, когда сможешь. Приму тебя без очереди. Только не откладывай надолго…
Услыхав такое, Катя затараторила как на паперти:
— Я пулей примчусь, Отец Святобартерный. Как только выкрою денек по свободнее. Ведь мне так много нужно сказать в эти божьи
Отец Прокопий заткнул ей аппетитный ротик серебряным крестом для неистовых поцелуев прихожан:
— Что ж… Жду тебя…
— До свидания, Святой отец, — попрощалась Катя, ощущая черти что на своих едва отлипших от креста губах.
На фоне всего происходящего она по обыкновению расчувствовалась. Выступившие слезы застлали ей глаза, и Катя, то ли нехотя, то ли походя, налетела на одну из девушек в форменной одежде:
— Ах, извините.
Но пострадавшая сотрудница магазина не выпустила ее из объятий даже и после вторичных и третичных извинений:
— Катя, какая встреча!
Невеста долго-долго моргала, но узнала-таки приникшую к ней девушку:
— Айша, не может быть! Тебя просто не узнать в этой униформе…
Полчаса они обнимались и целовались, как заведенные. Наконец обессилев, отпросили Айшу с работы и ринулись в бар, где заказали по рюмочке:
— Нашего любимого — вишневого абсента…
— Да уж, того самого…
Катя нетерпеливо хлопнула подругу по колену:
— Ну рассказывай, Айша, откуда ты здесь?
Та искренне удивилась:
— Я думаю, ты догадываешься откуда…
— Да-да, конечно, извини…
Айша неразборчиво вздохнула:
— Уже четыре месяца, как мне удалось сбежать из той преисподней. И устроиться в этом вот магазине…
— Я так переживала, — перебила ее Катя, — Так переживала, что оставила там тебя одну. Даже хотела позвонить, но боялась наткнуться на, сама понимаешь, кого…
— А меня только и поддерживала мысль, что ты, Катюша, на свободе.
— Но как тебе удалось? — хлопнула Катя ее по другому колену.
Айша снова вздохнула, но на этот раз определенно печально:
— Один замечательный студент — Хулио выкупил меня. Он просто любил и ничего не требовал взамен. Хулио сказал, что это его обыкновенный мужской человеческий долг, что, возможно, и я когда-нибудь смогу помочь ему. Но я уже ничем, никогда и ни за что на свете не смогу помочь ему…
Айша зарыдала.
— Что с ним, подруга милая моя? — по-матерински обняла ее Катя.
Айша в руках Кати взяла себя в свои и продолжила:
— Хулио приходил туда из-за меня каждый вечер. И в один из заходов сделал им деловое предложение: покупка или обмен на их вкус и цвет. Они выбрали деньги. Сказали, что все будет по честному: «Ты нам — деньги, Хулио, мы тебе, Хулио, — девушку».
И как бы по честному все и началось… Господи, он отдал им все свои деньги, все до последнего ломаного гроша. Для этого Хулио пришлось продать даже своих любимых аквариумных рыбок — гуппи, хека и макропулуса. И еще отказаться от ежедневного послеобеденного мороженого — ванильного, ананасного и клубничного.