Любовь Черного
Шрифт:
– Будь со мной, – заявляю.
Обнимаю ее. Прижимаю к себе. Крепко. Вплотную. Так, чтобы между нами никакого расстояния не осталось.
Как же я по ней изголодался. По этому аромату. По теплу ее кожи. По дрожи. По ощущению ее тела под пальцами. Такая нежная. Чистая. Настоящая.
И как же режет выражение ее глаз. Взгляд. Полосует покруче любого лезвия.
– Поверь, Тая, – говорю. – Обещаю, никакой
Упирается ладонями в мою грудь. Отталкивает. Мягкое движение, едва уловимое, но ощущается как удар.
– Поздно.
А это еще больнее бьет. Добивает.
– Что? – рычу. – Почему поздно? Я все могу. Даю тебе полную гарантию безопасности. Иначе бы не пришел за тобой.
Молчит, а после тихо отвечает:
– Ты заигрался, Руслан.
Отдает мне пиджак. Смотрит куда-то в сторону.
– Там знакомая машина, – замечает. – Охранники Глеба. Они в аэропорту нас встречали.
Перехватываю ее взгляд. Вижу внедорожник, который паркуется позади. Номер и правда как из охраны Резника.
– Я пойду, – роняет она.
Отворачивается, открывает дверцу.
Тут меня и срывает.
Подаюсь вперед, накрываю ее пальцы своими. Опять дверцу захлопываю. Врезаю кулаком по панели управления, блокирую замки.
– Никуда ты не уйдешь.
– Руслан…
– Я тебя не отпускал.
Обхватываю ее плечо. Заставляю развернуться. Опять мы лицом к лицу. Глаза высекают искры.
– Тебе все равно придется открыть, – поджимает губы.
– Нет, – отрезаю.
– Ты…
– Я люблю тебя.
Хочу впиться в ее рот, но она отворачивается. Прижимаюсь губами к щеке, чуть кожу на скуле зубами прихватываю.
– Люблю тебя, Тая, – как одержимый шепчу, жадно запах ее втягиваю. – Люблю. Люблю тебя! Слышишь? Люблю, блять. Я без тебя подыхаю.
Кажется, все. Вот. Сейчас разобью лед. Верну все обратно. Докажу ей, что теперь жизнь по-другому пойдет, что она может мне верить.
Но нет. Нихуя.
Она отстраняется. Точно током бьет.
А я не держу, потому что нет силы бороться против ее тонких пальцев. Против той власти, которую она имеет надо мной.
В ее глазах ничего нет. Пустота. Или я не могу разобрать? Меня ведет. Ни черта не понимаю.
–
Она все-таки открывает дверцу. Выходит из машины. К ней тут же подбегают двое из охраны Резника. Один из них подает ее пальто. Второй – сумку.
Тая не оборачивается. Не смотрит назад. Как тогда, когда я наговорил ей дерьма в ресторане. Прямая спина. Четкий разворот плеч.
Толкаю дверцу. Как пьяный иду. Застываю.
На глазах блядская пелена. То ли снег, то ли хуй знает. Но я все равно вижу ее. Тонкий силуэт. Хрупкий.
Горло печет. Грудь жжет каленым железом.
Странное чувство. Вроде делаю вдох. А дышать не могу. Без нее – не могу. Ничего, сука, не получается.
Накрывает.
– Я люблю тебя! Люблю, Тая!
Кричу так, что голос срываю.
Она останавливается. Перед чужой машиной. Чуть ведет головой. Темные волосы слегка колышутся. Тая замирает на месте. И эти пару секунд ощущаются как целая вечность.
Тая. Моя Тая.
Делает шаг вперед. Еще один, еще и еще. А потом разворачивается, чтобы сесть в тачку с охранниками.
Врезаю кулаком по капоту. Боли не чувствую. Не замечаю.
Она дала мне один шанс. И я его проебал.
53
Это конец. А раз так – похуй на все.
Заключить перемирие с Воронцовым стоило огромных трудов. Грохнуть этого урода нельзя. Рано. Силы не те. Поэтому я решил раздобыть на него компромат.
– Ничего не получится, – твердил Раптос. – Вы только зря теряете время, господин Черный. Я несколько лет пытался найти его слабые точки, использовал каждый из своих каналов. И ничего. Пусто. Он действует чужими руками, не оставляет следов.
Я знал, что киприот говорит правду. В уничтожении хозяина он был заинтересован не меньше, чем я или Дикий. Но затяжную войну я себе позволить не мог.
Гребаный Андрей вечно вокруг Таи круги наматывал. Отирался рядом, завоевывал ее доверие. Даже несколько месяцев ему дарить – слишком много. На нее все мужики вокруг слюной капали. Это понятно. Красивая. Умная. Она каждого могла зацепить. Но именно к этому своему дружку проявляла внимание. То в кино поедут, то в ресторан. Бывало, на спектакль пойдут. А я просто зритель. Получаю отчеты. Наблюдаю со стороны. Эта их дружба напрягала.