Любовь цвета боли 2
Шрифт:
Спустя пару мгновений в поле зрения появляется черный внедорожник. Сощурившись, достаю из кармана мятую пачку сигарет и закуриваю, внимательно слежу за его приближением. Машина въезжает на своеобразный пятачок и тормозит в паре метров от меня, не заглушая двигатель, газует на месте, выпуская облако белого дыма из выхлопной трубы. В следующий момент человек, сидящий за рулем, медленно открывает дверь и выходит.
Пару мгновений Руслан не сводит с меня взгляда. С такого расстояния я не могу прочитать выражение его глаз, но в наэлектризованном воздухе отчетливо угадывается сквозящее
— Струхнули?
— Да иди ты, — огрызается сбоку кто-то из охраны.
А я внимательно смотрю на лучшего друга, оценивая напряженную позу. Подмечаю, что не вынул ключи из замка зажигания и замер у открытой двери. Внимательным взглядом сканирует обстановку. Со стороны может казаться, что он абсолютно спокоен, но я слишком хорошо его знаю. Возможно, даже лучше, чем сам Руслан.
— Что-то долго ты добирался, — вскидываю руку и смотрю на циферблат наручных часов.
Непреодолимо тянет к моей девочке, подальше от всего дерьма, которое творится сейчас. Тяжесть принятого решения давит непомерной ношей. Я сомневался до последнего. В самых затаенных частичках души искал оправдание и прощение, но так и не нашел. Путь, на который я ступаю, бесповоротно изуродует мою и без того гнилую, наполненную чернотой душу, нанесет сокрушительный удар и уничтожит всё, во что я верил всю сознательную жизнь. Но во всех этих душевных метаниях понимаю, что принятое мной решение является единственно верным, и это становится призрачной опорой в бурлящем потоке сомнений.
— Да, так к одной нимфе заезжал, пар спустить. После неудачной вылазки нервы слегка шалят. Чё за движуха намечается?
Выныриваю из тяготящих подсознание мыслей и перевожу взгляд на друга. Тот видит, что я медлю с ответом, усаживается на капот, скрестив ноги, обутые в тяжелые ботинки, и заинтересованно поднимает брови.
— Ты как раз вовремя — кидаю напоследок взгляд на Руслана и неспешно приближаюсь к Мише.
Тот думает некоторое время, но понимает всё без слов. В мою раскрытую ладонь ложится рукоять пистолета. Смотрю на парней из охраны. На их лицах мимолетно проскальзывает недоумение и тревога.
Медлю. Вскидываю взгляд на тяжелое небо и сгустившиеся черные тучи. Налетевший ветер хлещет, больно жаля кожу на лице, но раскаленная до предела лава, бегущая по венам, приносит гораздо больше муки.
— Поехали, — киваю Руслану на свой автомобиль, опуская руку со стволом в карман пальто.
— Есть новая инфа по нашему недругу? — одномоментно становится серьезным друг.
— Можно и так сказать. Давай скорее, — сажусь за руль и завожу двигатель.
В боковом зеркале вижу, как, замешкавшись на мгновение, Руслан всё же захлопывает дверь и направляется в сторону моей машины, попутно бросая ключи одному из бойцов.
— Увижу хоть царапину — ты труп, — шутливо направляет сложенные пистолетом пальцы к парню, который идет к его внедорожнику.
Некоторое время едем молча под ритмичную мелодию популярной песни, что доносится из включенного Русланом радио.
— Чего кислый такой? Хорошие же новости. Или опять тридцать три несчастья что-то натворила?
— Натворила, — киваю, крепче сжимая руками
— Бедовая тебе баба досталась.
— Я не жалуюсь, — пожимаю плечами и делаю музыку громче, давая понять, что разговор окончен.
Руслан расслабленно откидывается на спинку сиденья и в такт мелодии постукивает рукой о колено.
Той самой, с*ка, рукой, которой передавал шприц с ядом убийце.
У меня рвется на части душа, а на его лице — маска безмятежного спокойствия.
— Куда хоть едем? — спрашивает Руслан, перекрикивая музыку в салоне, пытается разглядеть в кромешной тьме за окном давно забытую местность.
— Почти приехали, — выключаю радио, погружаясь в кажущуюся неестественно зловещей тишину, повисшую в салоне.
Еще двадцать минут по ухабистой дороге, в чащу лесного массива, затем выезжаем на широкую поляну. Глушу двигатель и замираю, не в силах пошевельнуться. Мое сердце колотится так громко, что заглушает остальные звуки. Руслан расслабленно сидит на соседнем сиденье и улыбается совсем привычной, по-мальчишески развязной улыбкой, строча кому-то СМС в телефоне. Заметив мой взгляд, вскидывает голову и смотрит, вопросительно приподняв брови. Как обычно: открыто, доверчиво, преданно. К горлу подступает ком.
— Почему? — отворачиваюсь к лобовому стеклу, уставившись на кружащиеся в медленном хороводе снежинки.
— Что? — с недоумением в голосе переспрашивает Руслан.
— Почему ты решился предать меня?
— Макар, ты что, сбрендил? — спустя мгновение, показавшееся мне вечностью, интересуется тихо.
— Я искренне не понимаю: почему? Может, я тебя чем-то обидел? Мало платил? Недостаточно хорошо относился? — голос срывается, и я замолкаю, чувствуя, как на глаза наворачивается мутная пелена.
Устало провожу ладонью по лицу, ощущая на огрубевших подушечках пальцев влагу.
— Что я, мать его, взрастил в твоей душе, что ты осмелился вот так, как крыса, исподтишка ударить меня в спину?
— Бл*, да о чем ты? — вспыхивает Руслан, глядя на меня волком. — Совсем уже, что ли, с катушек слетел? Какой на хрен удар в спину?
Смотрю на его смуглое родное лицо, а перед глазами всё разлетается в мелкую пыльную крошку, обнажая действительную человеческую суть. Врёт. По напряженной позе вижу, что понял всё. И затаившийся страх на глубине зеленых, словно морская тина, глаз тоже вижу.
??????????????????????????— Не узнаешь место? — машу рукой в сторону лобового стекла, где вся поляна как на ладони.
Бегло окидывает взглядом освещенную часть и коротко кивает.
— Помнишь, что я сказал тебе в ту ночь?
Руслан долго молчит, низко опустив голову, смотрит на свои сцепленные в замок пальцы.
— Что разрушить нашу дружбу может только смерть одного из нас, — продолжаю тихим, то и дело срывающимся голосом. — Я был на грани жизни и смерти ради тебя — трижды. А теперь ты умер для меня. Как только позволил проникнуть в голову мыслям о том, что можешь так поступить со мной и с людьми, которые являются моей семьей, ты собственноручно похоронил себя. И всё же ответь: почему? Что Шеллаков предложил тебе такого, от чего ты не смог отказаться?