Любовь для дурочки. Книга 2
Шрифт:
После его слов Алина села на кровати. Желание поддаться эротическому наваждению моментально прошло. Какое-то время они оба молча рассматривали друг друга, а потом…
– Прости, – опомнилась наконец она. – Конечно, можно. Пользуйся, сколько тебе нужно. Я сейчас дам тебе чистые полотенца.
Глава 8
С этими словами Алина, быстро соскочив с кровати, направилась в гардеробную. Через пару минут вручая ему стопку мягких и пушистых полотенец, согласилась:
– Пока не отремонтируют кран, нам придется пользоваться одной ванной комнатой.
– Ничего страшного. Я нашёл, где поспать. Как ты себя чувствуешь? – спросил Кирилл, отправляясь вслед за ней.
– Спасибо. Сегодня значительно лучше.
И они вошли в ванную.
– Вот, смотри: в этом ящике находится всё запасное, разовое, так, на всякий пожарный: щётка, зубная паста, мыло, гель и мочалка… В общем, пользуйся. Так, полотенца сухие я тебе дала. Мокрое бросишь вот в эту корзину для белья. Потом постираю… Вчерашнее и сегодняшнее, чтобы не болталось.
– Алин, – мягко остановил он её. – Не суетись. Я пока душ приму, а ты на кухонном столе возьми лекарство. Я там всё приготовил. Выпей, как и вчера, да и поваляйся ещё чуть-чуть в кровати. А как выйду из душа, завтрак – за мной. Я же вызвался за тобой ухаживать.
«И заодно соблазнять», – невольно мелькнуло в голове у Алины, так как её взгляд то и дело срывался и скользил по красивому полуобнажённому мужскому телу.
Вслух же, естественно, сказала другое:
– Хорошо. Тогда я пошла.
– Иди, – сказал он и подвинулся, пропуская Алину.
Еле сдерживая себя, она как ошпаренная выскочила за дверь. Прижавшись спиной к стене, снова представила его мускулистое тело: как касается его и, боясь смотреть в глаза Кириллу, опускает взгляд в пол… И при этом полотенце, скрывающее бёдра мужчины, падает…
Алина зажмурилась, а потом, усмехнувшись своим фантазиям, мысленно отшлёпала себя за столь откровенную картинку и… пошла пить лекарство.
Уже одетый, Кирилл вышел из душа, с чуть влажными волосами, приятно пахнущий лёгким мужским парфюмом, заставляющим её сердце трепетать и падать к его ногам. Он заглянул на кухню и обомлел: Алина, проигнорировав его указания, вовсю трудилась над завтраком.
– Алина! Да ты что?! Я же сказал тебе идти отдыхать.
– Я прекрасно себя чувствую и сейчас в состоянии приготовить завтрак. По крайней мере, сегодня. Правда, я не спросила, что ты обычно ешь по утрам, поэтому готовила тебе как для себя. Просто, когда с Серёжкой жили, обычно он завтраки готовил, так что разбаловал меня. Сегодня на столе обычная сыро-мясо-овощная нарезка, оладушки вот сделала… Могу ещё яичницу или омлет пожарить…
Кирилл взъерошил шевелюру и, ни слова не говоря, подошёл к Алине настолько близко, что она совсем растерялась и захлопала глазами. Чуть помешкав, обнял за плечи и, бережно прижав к себе, потёрся щекой о её волосы.
– Я ничего не хочу. Мне главное – быть рядом с тобой, хотя бы вот так, как друзья.
Алина, не сумев сдержаться, задышала часто и прерывисто.
– Кирилл. Я после ночи… Ещё не умывалась, в душе не была… Чувствую себя в таком виде очень неловко. Поэтому прости… Но я сейчас не готова… – попыталась она остановить его. – Кирилл, –
– И кто тебе сейчас про это говорит? – с удивлением, практически достоверно и качественно сыгранным по школе Станиславского, произнёс он.
Однако, несмотря на отменную игру, лукавство в его словах Алина уловила и снова сделала слабую попытку от него отстраниться.
– Не убегай, прошу, – прошептал он ей на ухо, щекоча горячим дыханием её нежную кожу.
Его мягкий голос обволакивал её покоем и надежностью. Все проблемы отступили куда-то на задний план.
– Кирилл… Кирилл… Давай всё оставим на потом, – прошептала она, пытаясь вырваться из-под колдовства его голоса. – Нам как минимум нужно привыкнуть друг другу, как раньше… Поговорить… Обо всём, что произошло.
Он нехотя ослабил объятья, но до конца так её и не выпустил, прислушиваясь к упоительным ощущениям.
– Ты права. У нас накопилось много вопросов друг к другу, и нам, конечно же, нужно их обсудить. И я тебя понимаю. Сейчас разговаривать обо всём, что произошло в наших жизнях, очень сложно, – шептал он.
Алина, изнемогающая от творимой им магии чувств, практически с тоской ожидала освобождения от нахлынувших на неё эмоций. Её била мелкая дрожь, и от этого она никак не могла сосредоточиться на своих желаниях, на том, чего же она в итоге хочет от Кирилла. Да, она просила дать ей время для обдумывания возможности их совместного будущего, но точно так же она не хотела отказываться от его бережных, но в то же время очень надёжных, крепких объятий.
Кирилл же, чуть помедлив, легко, без обязательств поцеловал её в висок и со вздохом отстранился.
– Давай завтракать. Садись. Я кофе сам сварю, в турке. Где она у тебя?
– Прямо за тобой, в шкафу, – пробормотала Алина, всё ещё находясь под впечатлением только что произошедшего.
– Хорошо.
Так и не отводя взгляда от Алины, Кирилл сделал шаг назад, развернулся и, открыв дверцу шкафа, сразу же увидел турку.
– А я быстро в душ, – произнесла она, найдя достойный повод ретироваться с поля боя их чувств, надеясь смыть спасительной водой с себя воспылавшее искушение и погасить летящие из неё искры переполняющих её эмоций.
Через пятнадцать минут они уже сидели за столом и завтракали. Сначала молчали, испытывая обоюдную неловкость от собственной несдержанности, а потом, чтобы как-то разрядить обстановку, Алина поинтересовалась:
– А ты винами давно увлекаешься?
– Давно, – охотно поддержал он нейтральную тему. – Так уж получилось, что чем больше у нас становилось денег, тем чаще мы стали сталкиваться с потребностью хорошо разбираться в том, что мы пьём. Вот постепенно и увлеклись…
И Кирилл принялся рассказывать ей о вине, сортах винограда, из которого оно делается, об особенностях виноделия в разных природных зонах. Алина, как ни странно, слушала его с удовольствием, так как рассказчиком он оказался великолепным. К концу повествования у неё появилось устойчивое ощущение, что в винах она теперь будет разбираться ничуть не хуже Кирилла.