Любовь до хрустального гроба
Шрифт:
Все это произошло не сразу, а постепенно, и, улетая из Индии, Анжелика еще не могла самолично наблюдать новую политику штата.
Перед своим отлетом она зашла в Сад семи чудес, попрощаться с чудаковатым толстяком – господином Джонсоном. Он был мил с ней, когда все вокруг ополчились против девушки. И ведь он искренне хотел помочь Анжелике в ее расследовании, сделал все, что от него зависело, даже сдал торговцев шиюрой, хотя это могло нанести вред его бизнесу.
Господин Джонсон был в своем кабинете, но выглядел
Тем не менее господин Джонсон с видимой радостью поприветствовал Анжелику и поздравил с успешным окончанием дела.
– Слышал, что моя версия оказалась правильной. Очень рад, что помог вам.
– Спасибо, – сдержанно поблагодарила его Анжелика.
Она-то лучше кого-либо другого знала, что версия господина Джонсона была очень далека от истины, но официальное следствие придерживалось линии о причастности торговцев шиюрой к убийству двух молодых людей, так что теперь для торговцев наступили черные дни. Полицейские лютовали, стремясь совсем свести торговлю этим растением на нет.
Господин Джонсон хлопнул в ладоши, велев принести угощение для гостей. Когда две красивые девушки принесли поднос со всевозможными кушаньями, в глазах господина Джонсона ненадолго проснулся интерес, но, едва пошевелившись, он со стоном откинулся назад в кресло.
– Что с вами? Вам стало хуже?
– Мне совсем плохо, – согласился господин Джонсон. – Запасы шиюры подошли к концу. Проклятые взяточники!
– О ком вы говорите?
– Полицейские… Они обложили торговцев шиюрой такой данью, что те прекратили всякую торговлю. Мой бизнес на грани разорения. Я сам вырыл себе могилу!
– Ничего, все обойдется, – постаралась утешить его Анжелика. – Полицейские должны понимать, чтобы приносить им доход, торговцы шиюрой должны торговать своим товаром. Все наладится.
– Да… Но когда? Мои клиенты могут потерпеть, но я-то не могу! Мое здоровье катастрофически пошатнулось. Я умираю!
Господин Джонсон и впрямь выглядел очень плохо, и Анжелика даже пожалела о том, что они съели оба корешка шиюры, ничего не оставив про запас. Надо было помнить про господина Джонсона. Хотя она ведь полагала, что у него-то запасы целебного корешка не кончатся никогда.
– Какой же я был дурак! – причитал господин Джонсон. – Надо было не тратить все запасы шиюры на клиентов. Надо было оставить что-то и для себя. Но я был уверен, что проблем не возникнет. Что если не Дима, то кто-то другой купит для меня товар. И вот теперь ничего невозможно приобрести. Ах, как же мне худо!
И заметив, что Анжелика с Мартином не притронулись к угощению, а испуганно смотрят на него, взял себя в руки и произнес:
– Кушайте, мои дорогие! Доставьте мне такое удовольствие.
Доброта господина Джонсона простерлась еще дальше. Он позвал
– Что-нибудь поддерживающее силы мужчины, – сказал он ему. – Ну, ты сам знаешь, что нужно молодым, вступающим в брак.
Господин Ли понимающе улыбнулся и исчез. Обратно он вернулся спустя полчаса, когда Анжелика с Мартином уже собирались уходить. Господин Ли все так же молча протянул Анжелике два пакетика. Девушка поблагодарила, в душе сильно сомневаясь, что стоит пить эти травы. Вон ведь господин Джонсон плотно подсел на них, а теперь ему так плохо.
Убирая их в сумку, Анжелика почувствовала, как тонкая сухая рука доктора схватила ее за запястье. Подняв на господина Ли удивленный взгляд, девушка увидела, что тот не может оторваться от пакетика с шиюрой, который все еще находился в сумке у Анжелики. Два корешка в виде бабочек были съедены, но сморщенная ягодка все еще уныло перекатывалась в прозрачном пакетике. Избавиться от нее у Анжелики все не доходили руки.
– Шиюра? – дрожащим голосом произнес господин Ли, который выглядел очень взволнованным. – Шиюра?
Теперь он указывал пальцем на злополучный пакетик.
– Да, тут была шиюра, – со вздохом подтвердила Анжелика. – Я бы отдала ее вам, но, увы, ничего не осталось. Только эта ягодка. Хотите?
Она протянула пакетик господину Ли, который немедленно открыл его. В воздухе распространился тот же непонятный аромат, который Анжелике уже доводилось вдыхать. Господин Джонсон необычайно оживился.
– Благодетельница! – воскликнул он, простирая к Анжелике свои толстые руки. – Спасительница! Да это же он!
– Кто – он?
– Цветок! Цветок шиюры! Я говорил о нем!
– Вот это?!
И Анжелика в полнейшем недоумении уставилась на сморщенное нечто, что находилось в руках доктора Ли.
– Не судите по внешнему виду. Да, цветок неказист, но его лечебная сила уникальна. О, теперь я спасен! Дорогая! Просите любые деньги за ваш цветок!
– Мне ничего не нужно!
– Не говорите так! Ли! Ты знаешь, что нужно делать!
Доктор понимающе склонил голову, и спустя несколько минут в руках Анжелики оказался плотный белый конверт. Судя по его пухлости, там была весьма приличная сумма.
– Я не могу это взять!
– Отдайте это бедным, – замахал руками господин Джонсон, – отдайте убогим! Поступайте с этими деньгами как сочтете нужным! Только оставьте цветок мне!
И так как день отлета Анжелики и Мартина из Гоа приходился на среду, то самым последним визитом, который нанесла Анжелика своим знакомым, был визит к базарной торговке травами в Анджуне. Та сидела на своем обычном месте, но, увидев Анжелику, сразу же покачала головой:
– Шиюра – нет. Слишком опасно.