Любовь дороже сокровищ. Дьявольский остров
Шрифт:
– Ты… ты спас меня… - выдохнула девушка и села рядом, - спасибо… спасибо тебе огромное… - у нее на глазах выступили слезы, - не надо было… тебе больно, - она погладила его по шее и спине, - я доставила тебе столько боли… не надо было… - при этих словах она уже плакала.
– Все хорошо, - Ливси пытался ее успокоить, - как же я мог бросить тебя? Нет, это невозможно. Я тебя ни за что никому не отдам. Ты моя, слышишь? Только моя, - он поцеловал ее в волосы и еще крепче прижал к себе, - ты - мое счастье, а счастьем не делятся, - он утирал ее слезы и целовал
Девушка прижалась к нему щекой. Ей не хотелось куда-то идти, да она и видела, что Дэвид просто не может встать. Боль не позволяла ему.
– Даже не пытайся, - она провела рукой по его густым черным волосам, - мы ненадолго останемся здесь. А когда боль чуточку уйдет, мы пойдем, хорошо?
– Хорошо, - улыбнулся Ливси, - у меня научилась?
– Да, - девушка потерлась кончиком носа о его, - конечно у тебя. У кого же еще?
– Должно быть, они погибли, мистер Трелони, - подошел к нему капитан, - мы все видели кровь. Нам нужно уплывать отсюда.
– Если они не явятся завтра, то поговорим об этом, - нахмурился Трелони, - сегодня и речи не может быть.
Начало темнеть, и вода окрасилась в розоватый цвет. Ливси все не мог встать – боль сковала его. Оливия лежала рядом, крепко прижавшись к нему и немного задремала, убаюканная шумом моря. Дэвид опустил на нее голову. Как же хорошо, что она рядом и с ней ничего не случилось. Относительно. Но она жива и рядом с ним. Все хорошо. Вот на небе начали зажигаться первые звездочки. Вскоре все небо было ими усеяно. Девушка открыла глаза и повернулась на спину. Улыбка появилась на ее лице.
– Как же мне с тобой хорошо, - она крепко обняла доктора, - как ни с кем другим. Только с тобой. Не хочу тебя потерять больше всего на свете, - она взглянула на звезды, - ты сможешь мне ответить?
– На что? – посмотрел туда же Ливси.
– Почему я боюсь тебя потерять?
– На это сложно дать ответ. Лично я боюсь тебя потерять потому, что люблю тебя больше всего мира. И это уже не исправить.
– Совсем? – хитро взглянула на него Оливия.
– Совсем. Такое уже не исправить, сколько не старайся. Видеть тебя рядом каждый день… это потрясающе. Со мной раньше никогда такого не было. И наверно не будет. Только с тобой, - он взял ее за руку, но тут вновь сильный порыв боли заставил его дышать чаще и зажмурить глаза.
– Тише, тише, - девушка гладила его по голове, не задевая раны, - главное поправься сейчас. Остальное уже неважно. Неважно, что будет дальше, только поправься сейчас, - она поцеловала его в щеку, - все случится. Но оно пойдет от того, что происходит сейчас.
– Как я помню, ты тогда согласилась? – задумался Дэвид.
– Ну, память у тебя не отшибло, - улыбнулась она, - конечно.
– Это все, чего я хочу. Мне больше ничего не надо, - он посмотрел ей в глаза, - совершенно ничего. Скорей бы домой…
– Я думала, что это только мои фантазии… мне только кажется… но это на самом деле.
– Тебе
– Говори.
– Как твоя рана?
– он погладил ее чуть ниже ранения, - все болит?
– Почти нет, - закрыла глаза Оливия и прикрыла рукой болезненное место.
– Не ври, - доктор убрал ее руку, - вижу, что болит.
– Как в воду смотришь, - покачала головой девушка.
– Ты сама мне твердила, что все пройдет, - он крепко прижал ее к себе, - надо… надо просто не сломиться до этого момента, - он повернул ее лицо к себе, - я ведь… я ведь верно говорю? Кроме одного…
– Чего же?
– Я люблю тебя, Оливия, и это единственное, что не изменится в моей жизни, - и он поцеловал ее.
Ночь, но уже не такая, как прошлая, совсем другая. Тихая, спокойная и свободная от волнений. Скоро она совсем поглотила влюбленных в своих путах сна, и они уснули, чувствуя тепло друг друга.
Она встала и помогла подняться Ливси. Тот твердо встал и взял девушку за руку. Они поднялись наверх по узкой тропке. Из хижины выскочила Флай и с громким лаем побежала к ним. На крыльцо выбежали сквайр и капитан.
– Ну, капитан, что я вам говорил? – улыбнулся Трелони.
Оба джентльмена ушли на корабль, прихватив с собой несколько матросов, а остальные сидели под деревом рядом с хижиной и спокойно беседовали, следя за обстановкой. Дэвида вновь охватила слабость, голод от этого отступил - он задремал. Оливия села рядом и погладила его по голове, на что он приоткрыл глаза. Девушка взяла его за руку.
– Больно, я знаю, но может, ты поешь? – озабоченно спросила она.
– Не думаю, что у меня хватит сил это сделать, - вздохнул Ливси.
– Ну, это дело поправимое, - улыбнулась Оливия и поставила на колени тарелку, - открыл рот!
Дэвид послушно открыл рот, пытаясь сдержать смех. Милая Оливия улыбалась. Нет, она его не бросила. Девушка все это время была рядом и ухаживала за ним. Сколько бы боли и переживаний они не доставили друг другу, они не бросили свою половинку. Вскоре тарелка опустела, и Оливия убрала ее в сторону. Ласково погладив доктора по голове и положив вторую руку на его грудь, она спросила:
– Тебе лучше?
– Немного, - вздохнул Ливси и взял ее кисть, - спасибо тебе огромное… что ты рядом…
Девушка отвела глаза в сторону.
– Что же ты? – печально произнес Дэвид.
– Я… я не знаю… - Оливия утерла слезу со щеки.
– Ну, не надо, - доктор сел и обнял ее, - только не плачь. Я не могу этого терпеть, ты же знаешь это. Прошу тебя, не надо… все ведь хорошо…
– Ты так много сделал для меня… а я почти ничего не могу… я не могу тебя отблагодарить…
– Нет, Оливия, ты многое сделала, чтобы мне стало лучше. Ты разговаривала со мной, ободряла… слова многое значат. Гораздо большее, чем действия. Но бывает, что и их не надо. Ты меня слышишь? – он поцеловал ее в щеку и прошептал, - все ведь хорошо, не плачь.