Любовь Химеры 2
Шрифт:
В глазах Тарха стояли слезы.
— Не послушала ты меня, Майюшка. Знать, в книге Рода записано твоей так было. Убежать мы оттуда все равно не смогли б, я думаю.
— Что дальше было?
— Пришел и говорит: спасу, если за меня выйдешь потом. Ну, а что нам оставалось делать, она на третьем месяце уже была. Задохнулась бы там просто на просто. Дал время выносить, пытался договориться — ни в какую, усмехаются нагло в глаза, и все. Как только роды начались, он тут как тут. Повздорили мы с ним, конечно, сильнее оказался он. Дальше ты знаешь, Ты Колю просто очаровала.
— Чудесный
— Это да.
Тарх обнял меня, прижимая к себе, и мне стало так хорошо, так спокойно. Муж обнимал со спины за плечи. У них не было сейчас меж собой соперничества или неприязни друг к другу, было лишь желание успокоить меня, утешить. Я купалась в их тепле, впитывала в себя. И вдруг непроизвольно сам собой потек ардонийский зов королевский. Мне отказали контроль и самообладание, а им и подавно. Я поплыла по волнам неги и энергии, исходящей от них, в чем-то, кстати, близкой и родной. Перекликающейся.
Я чувствовала их нежные горячие губы на своей коже. Чувствовала ласки их сильных уверенных рук, чувствовала их синхронное движение во мне. Мои глаза были закрыты, я не видела, кто и где. Я их не различала, сейчас они стали для меня единой вселенной, питающей мою душу и тело энергией своей любви и страсти. Дорвалась-таки принцесса ардонийская, осуществила свое самое тайное, самое страшное. Самое сладкое. Позволила себе то, что нельзя. То, о чем пожалею, конечно. Но это потом, а сейчас кричу, выгибаюсь. Меняю позы, подставляясь под жаркие бесстыдные поцелуи во всех уголках тела. Двигаюсь в такт мощным движениям. Подчиняюсь и требую, дарю и беру. Все без остатка беру. Все без стыда и смущения. Беру до тех пор, пока не наполняюсь до края, пока не взрываюсь невероятным фейерверком ощущений, неведанным до сей минуты. Взрываюсь вместе с ними и, обессиленная, падаю на постель все еще в их объятьях. Моих самых дорогих и любимых мужчин. Спите, мальчики, спите, краснеть будем утром.
глава 34
— Едри-ит твою налево! — услышала я чей-то удивленный возглас. — Вот теперь я в этой жизни видел все!
Открыла глаза и увидела Демитрия, стоявшего на пороге спальни.
— Не утерпела-таки душенька твоя блядская, — засмеялся блондинистый китаец с новой стрижкой: выбрил полголовы зачем-то.
Я, ничего не понимая, посмотрела налево от себя. Лицом ко мне лежит Олег, его рука на моей груди. Стоп, а чья же тогда на животе? С ужасом поворачиваюсь направо и вижу бывшего! Я — между ними, все трое голые. И, судя по томлению в моем теле, ночка была та еще! Вслед за испугом приходят воспоминания и жгучий стыд! Зажимаю себе рот руками, чтобы не закричать. Просто каменею от ужаса.
— Доброе утро! — бурчит Тарх, открывая глаза, и садится в постели.
Моргает, осматривается. Видит меня и спящего Олега, усмехается, встает, начинает одеваться. Ни слова не говоря.
Встает Олег, одевает штаны и спокойно говорит Тарху:
— Погоди, я щас кофе сделаю.
— Благодарствую, — усмехается Тарх, — я сыт по горло.
И исчезает, отсалютовав мне.
Я же смотрю на все это со стороны и офигеваю не столько от себя, сколько от реакции мужа. Я-то думала, проснувшись, придет в ужас, соберет вещи и побежит, пятками сверкая.
— Никто на меня не влиял, кроме твоего бессовестного зова, — усмехнулся Олег. — Ты хотела. Получила. И проехали.
Олег нежно поцеловал меня в губы.
— Я пойду завтрак приготовлю, а ты постель перестели.
— Я не хотела, я просто перенервничала, а когда я нервничаю очень, мне нужно успокоиться, и это само иногда получается, зов срывается и…
— Все мужчины в радиусе 30 метров безумно счастливы. Я в курсе. Это твоя природа и не стоит ее стесняться.
Олег вышел. Я посетила ванную, с особой тщательностью приняла душ, стараясь прийти в себя. Он прав, это моя природа, и, если это понимает и принимает он, значит, мне тем более нечего стесняться. Им, в конце концов, тоже было очень хорошо. И именно поэтому они и не могут на меня сердиться, я подарила им наслаждение, до еле им неведанное и ни с чем не сравнимое.
Оделась. Не глядя, сменила постель, проветрила комнату, вышла к завтраку. Муж сидел за столом и ел кутью и медовые оладьи, что принесли Дива с Перуном, а еще яблочки — желтые, медовые. Смотреть на отца было страшно: если узнает, прибьет на месте, вон, какой хмурый сидит.
— Сегодня 21 августа, день моей смерти, — шепнула мне рыжая бестия, — они помнят, приятно! Кушай и поклон от меня передай. Еще раз я умерла тоже 21 августа 4 тысячи лет назад вместе со всеми жителями Атлантиды, и их помянуть не забудь.
Я поздоровалась, поклонилась, взяла яблоко и надкусила. Я их тоже обожала. И оладьи, кстати.
— Ей приятно, что вы помните ее. И принесли то, что она любит, в смысле, я. В смысле мы.
Перун с Дивой открыли рты. Встали, сели, перекрестились.
— И давно она в тебе? — спросил Перун.
— С трех месяцев утробного развития, я — ее новое воплощение. Без нее я бы не выжила.
— И как давно ты себя осознаешь?
— Со вчера. Колю в парке встретила, он меня коснулся случайно, она и проснулась, соскучилась.
— Тарх знает?
— Да, виделись уже, — я, на удивление, и глазом не моргнула, Олег тоже. — Он и всегда знал, что я — это она.
— Ну, теперь ясно, — усмехнулся отец, кормя Илюшу яблоком, — ты спокойна, я гляжу, молодец!
— Так глупо с собой воевать — усмехнулась я.
— Какие планы на день?
— Влада с Женей навестить хотели, а так никаких, а что?
— После 11 из дома не выходи, помощь твоя может понадобиться.
— Хорошо. А в чем?
— Глазки Люцию, прости уж, Майюшка, меня, построить, пока мы штучку одну у него умыкать будем… Никак нельзя, чтоб она у него была.
Глава 35
— Люцика не чую, — поморщился Арий, допивая третий коктейль в баре Атлантиды. — Может, узнал, что мы узнали, и отложил встречу или перенес куда?
— Не должно быть, — покачал головой Коля, — там ситуация, что-либо сегодня, либо никогда. Передадут кому другому получить кристалл чистейшей инглии, во вселенной великое множество желающих, как что ждем.
— А кого прекрываем-то, из наших никого здесь вроде бы не чувствую, — Арий аккуратно осмотрелся вокруг. — Нечисть одна серо-зеленая да чешуйчатая.