Любовь и Хоккей
Шрифт:
Средняя школа наступила быстро. Я начала принимать таблетки, ЛСД и молли. Мне нужно было что-то большее. Я стала старше, а они стали грубее, травка больше не помогала. Мне нужно было что-нибудь покрепче, чтобы отбиться от голосов.
После окончания школы я покинула свой родной город и начала путешествовать, путешествовать автостопом, заниматься стриптизом, делать что угодно, чтобы попасть туда, куда я пыталась попасть.
Следующий был героин, как змея, которая всегда ждала меня, он нашел меня.
Героин
Героин забрал все это, все. Я ничего не чувствовала, черт возьми, я даже не знала, жива ли я, пока не проснулась на следующий день.
Я никогда не чувствовала себя более живой, чем когда была наполовину мертва.
Я была на пути в никуда. Тупиковая улица, выкрикивающая мое имя. Но, как безмолвный страж, таинственный спаситель, она случилась. Она была возмездием судьбы за всю ту боль, которую причинили мне. Она была моим ангелом, тревожным звонком, в котором я так отчаянно нуждалась. И все из-за секса на одну ночь с парнем, у которого были нежные глаза и очаровательная улыбка.
Он был одним из немногих хороших людей. Одним из лучших. Каждый день до конца своей жизни я буду благодарна Джею. Он пытался любить меня, пытался исцелить разбитые части меня, и он сделал мне самый сладкий подарок.
Когда она начала расти, это было так, как будто она исцеляла меня изнутри. Я была полна решимости стать кем-то, кем она могла бы гордиться, быть тем человеком, в котором я нуждалась, когда была молода. Каждую ночь она утешала меня, биение ее сердца убаюкивало меня каждую ночь. С ней я впервые в жизни почувствовала надежду.
Вначале со мной все было в порядке, но когда она появилась на свет, когда она покинула мое безопасное тело, я снова осталась одна. Демоны вернулись, и я не могла с ними бороться.
Кто я такая, чтобы запятнать эту невинную душу? Этого ангела, который заслужил весь мир? Как я могла это сделать?
Поэтому я сделала единственное, что когда-либо знала в своей жизни.
Я сбежала.
Я была худшим человеком и остаюсь им до сих пор, только сейчас трезвая. Я оставила ее. Я оставила своего ангела. Я оставила ее с этими большими зелеными глазами, задаваясь вопросом, что она сделала не так, чтобы заставить меня уйти. Мой дух разбивался каждый раз, когда я думала о том, что она ждала моего возвращения домой много бесчисленных ночей, гадая, где я была. Надеясь, что я войду в эту дверь. Я сделала самое худшее, что ты когда-либо мог сделать с ребенком.
Я заставила ее почувствовать, что ее недостаточно. На самом деле, она была всем.
Я никогда не заслуживала Эрика. Я никогда не заслуживала того, что жизнь милостиво подарила мне, ни Джея, ни, конечно, мою маленькую девочку. И все же здесь был Эрик. Врываясь с золотым сердцем, пытаясь спасти меня. И вот я здесь, еду искать искупления, три года спустя, и два года трезвая.
У
Не имея никаких ложных мотивов, он приходил в приют каждый день. Проводил меня через детоксикацию, даже в те моменты, когда я кричала всю ночь и меня рвало. Эрик не исцелил меня, Эрик вырубил деревья, которые преграждали мне путь к выздоровлению.
Я шесть месяцев была трезва, работала в закусочной и посещала терапию. Я была на ногах, пошатываясь, но стояла. Эрик приходил на кофе каждый день, пока, наконец, не набрался смелости пригласить меня на свидание.
Я улыбнулась ему искренней улыбкой, чувствуя, что могу покорить весь мир, если он будет рядом со мной.
Он делает медленный вдох, когда мы въезжаем на развлекательную арену. Что-то, с чем я слишком хорошо знакома. Я слышу звук лезвий по льду, а мы даже не выходим из машины.
Мы с Эриком пробираемся сквозь тела людей. Нервы наконец-то сдали. Мне страшно. Я боюсь этого момента больше, чем когда-либо.
Как только мы выходим на арену, занимаем места над скамейками штрафников.
Моя нога слегка дрожит, а глаза сканируют пустой лед, ожидая появления игроков. Эрик успокаивающе кладет руку мне на ногу, пытаясь унять боль в груди.
Я прикусываю внутреннюю сторону щеки, пытаясь сдержать эмоции, угрожающие выплеснуться наружу. Я смотрю, как маленькие, крошечные люди катаются на коньках по льду. Большинство из них едва умеют кататься на коньках, другие выглядят неряшливо, какими и должны быть большинство пятилетних детей, только сейчас изучающих правила и основы. Но не она.
В свои пять лет она уже выше окружающих ее детей. Она скользит с элегантностью человека, который катается на коньках уже много лет. Уверенность струится из ее позы, без сомнения, урок, преподанный ей отцом.
Я остекленевшими глазами наблюдаю, как она разогревается. Я в восторге от этой маленькой жизни. Мой желудок скручивается, а сердце кричит от боли. Она катается слева от нас, приближаясь, ее лицо закрыто маской.
Почти в замедленной съемке она снимает шлем, ее рыжие волосы уже заплетены в косу. Наши волосы идентичны. Звук чистой муки мягко разрывает меня, и я прикрываю рот кончиками пальцев, слезы безжалостно льются из моих глаз.
Она такая... идеальная. Ее носик пуговкой, россыпь веснушек и улыбка с таким счастьем, что я чувствую это даже здесь, наверху. Я смотрю, как она дважды постукивает себя по груди, прежде чем прижать руку к стеклу. Только сейчас осознав, что ее отец - это тот, с кем она это делает.
— Она красивая. - Я хриплю голосом, который разрывает мне горло. Я пытаюсь проглотить комок в горле, но он остается там на протяжении всей игры.
Я восхищаюсь ею издалека, пытаясь представить себе мир, где все было по-другому. Место, где я была сильнее своей зависимости, сильнее своих демонов, лучше для нее.