Любовь и Хоккей
Шрифт:
Другие верят, что в начале Вселенной все мы были звездами, не чем иным, как частицами и газом. Через некоторое время мы эволюционировали и стали людьми. Эта теория подробно описывает, как мы, люди, созданы из тех же частиц, что и звезды, которыми мы когда-то были. Это означает, что кусочки нас и кусочки другого человека происходят с одной и той же звезды. Они считают, что именно поэтому, когда мы встречаем определенных людей, это кажется почти притягательным, непреодолимым, не от мира сего. Они называют их нашей "Звездной пылью".
Еще одно предположение -
Индуисты верят во что-то под названием Лехну, в то время как буддисты верят в Пратитьясамутпаду. Родственные души, судьба, предназначение. Существует миллион различных религий, историй и теорий о том, как мы связаны с другими людьми.
Я не религиозна, не духовна и не занимаюсь астрологией…
Подожди, перемотай назад, это ложь.
Я Рак, родилась 18 июля. Мне неприятно признавать, что я тайком время от времени читаю свой гороскоп.
Так что, помимо этого и печенья с предсказанием судьбы из моего любимого китайского ресторана дальше по улице, это было единственное приближение к духовному пробуждению.
До него.
Я не уверена, что, как, когда или кто, черт возьми, решил, что было бы хорошей идеей объединить наши пути. Что бы это ни было, что подняло его и бросило его разочаровывающую задницу в мою жизнь, оно может провалиться в ад.
Им просто нужно было выбрать одного человека, который мог бы нажать на все мои красные кнопки. Единственный человек на планете земля, который любил затевать драки так же сильно, как и я. Кто-то старше, более упертый и более упрямый, чем я когда-либо думала о том, чтобы быть.
Почему я не могу влюбиться в кого-то, у кого нет проблем?
Я бы хотела ударить хуком по судьбе, если это была она. Потому что им нравилось смотреть, как мне больно, слышать, как я плачу, и чувствовать мою боль. Они процветали на нем, питались им, как стервятники. Ублюдки-садисты.
Видите ли, даже несмотря на то, что я никогда не следовала никакой религии. Я знала.
Я поняла это, когда встретила Бишопа. Так же, как вы знаете запах своего дома так же, как звезды просто знали. Би вошел в мою жизнь, думая, что он просто другой человек, но он ушел из нее, став еще одной частичкой моей души. Би и я - доказательство того, что что-то другое, кроме нас, свело людей вместе.
Я знала, что что-то ворвалось в нашу жизнь, что-то вроде судьбы. Это запутало наши нити, те, что связывают людей. Судьба скрутила, закрутила петлю и связала нас узлом. Пока все не стало таким грязным, таким грязным, что они больше
— Никаких бросков по мишеням, Салли.
Я закатываю свои маленькие зеленые глазки, я полностью согласна с этим…
— Это просто тренировка, папаша. - Я вздыхаю, сдувая с лица прядь темно-рыжих волос. Черт возьми, эта коса уже выпадает. Конечно, мой отец сделал мне прическу, и давайте просто скажем, что он гораздо более элегантен на льду, чем с волосами.
Он катится ко мне, его номер шестьдесят три нависает надо мной. Я была высокой для своего возраста, но не НАСТОЛЬКО высокой. Он скрещивает руки на груди, комично опуская на меня глаза.
— Просто тренировка, да?
Я киваю, небрежно пожимая плечами.
— Что происходит, когда до конца игры остается десять секунд, и из-за того, что вы "просто потренировались", пропускаете гол? - заявляет он, ухмыляясь мне, и я вздыхаю.
Он прав, как обычно. На льду ты никогда ничего не делаешь наполовину, ты отдаешь все, что у тебя есть. Выкладывайся полностью или не делай этого вообще. От того, сколько раз я это слышала, меня должно было тошнить.
— Никаких бросков. Поняла, - говорю я, легонько взмахивая клюшкой, которую держу в руке, демонстрируя удар запястьем.
Он одобрительно кивает с улыбкой на лице:
— Это моя девочка. - Он ерошит мои волосы, и я наклоняюсь навстречу его прикосновениям.
Я знаю, что многим детям не понравилась бы идея заниматься тем же видом спорта, что и их родители, которые занимаются этим профессионально, но только не мне. Давление сделало меня лучше. Постоянная потребность проявить себя подталкивала меня к тому, чтобы играть лучше. Я хотела быть лучшей.
— Ты когда-нибудь покидаешь это место, Джей-Джей?
– Голос доносится до меня. Это был вокальный парадокс. Мягкий, грубый, низкий, глубокий. Это заставило мой желудок затрепетать в предвкушении.
Я поворачиваю голову на звук, ловя свой самый первый реальный взгляд на Бишопа Маверика. Он катится к нам в тренировочном снаряжении, его шлем зажат под мышкой, а клюшка в другой руке.
Восемнадцатилетний, выбран в первом раунде драфта. Бишоп родился примерно в четырех с половиной часах езды отсюда, в Алтоне, штат Иллинойс. Он был единственным ребенком в семье и воспитывался своим отцом. Я хотела бы сказать, что я знала все это, потому что мой отец рассказывал о нем, но нет. Я знала, потому что погуглила его.