Любовь и кабачковые оладьи
Шрифт:
Он еще долго что-то возбужденно выговаривал о своем личном пространстве.
— Ты что-то сказал? — вынырнула из душевой Марина с полотенцем на голове. — Душевую долго не занимать? Так я все, проходи, — и обворожительно улыбнувшись, сладеньким голосом добавила, — а то нам еще абрикосы крутить.
— Как крутить? А ты разве…
— Нет, конечно. Я только сахаром засыпала и банки простерилизовала. Куда я без тебя? — и сланцами по дорожке цоп-цоп-цоп.
Не чувствуя рук и ног, Андрюха завалился на диван. «Прекрасный отдых, просто зашибись! Рабочий-подсобник
— Докрутилась задом! Женихи приехали! — зло крикнул он наверх.
— Я им сказала, что ночью гулять не буду, — отозвалась сверху Маринка.
— Видать не дошло. Придется мне объяснить, — Андрей заспешил к калитке.
За забором слышались звуки ревущих мотоциклов и юношеские ломающиеся голоса.
— Пацаны, че забыли? — вынырнул из двора Андрей.
— Дядь, Марину позовите.
— Маринка — моя чика, поняли? Валите отсюда, пока уши не открутил, — и он с грохотом захлопнул калитку.
За забором недовольно засвистели, взревели моторы и все стихло.
— Сначала им мои абрикосы нужны, потом мою бабу подавай, — проворчал Андрей, поворачиваясь, и столкнулся лицом к лицу с Мариной. — А ты чего выскочила? — смутился он.
— Тебя спасать. Их много, а ты один, а вежливо разговаривать не умеешь, — скрестила руки на груди Марина, она явно все хорошо расслышала.
— Со скалкой на них кинулась бы? — хмыкнул Андрей.
— Попросила бы тебя не бить. Но они хорошие мальчики и так уехали.
— Эти хорошие мальчики меня дядькой обозвали.
— А кто же ты? Тетка? — хихикнула Марина.
— Марин, почему с тобой все так сложно?
— А я в темноте шлепки не нашла, — в полумраке белели босые ноги.
— Сложно и тяжело, — Андрей поднял свое «наказание» на руки и понес к дому.
Он осторожно поставил Марину на порог, но продолжал бережно обнимать за плечи. Сегодня от нее пахло лавандой и немного абрикосовой пенкой.
— А поцелуй меня еще раз в щечку, — прошептал он, наклоняясь к ее ушку.
— Сначала побрейся, я все губы прошлый раз поколола, — хмыкнула Марина.
— Я может бороду отращиваю, — ляпнул Андрей.
— Ну, как отрастишь, приходи, — и Марина, вывернувшись, убежала наверх.
— Свистуха! — крикнул он ей вслед. — Уху-то умеешь варить?
— Ты сначала поймай, — наверху заливисто рассмеялись.
— Поймаю, если удочки прятать не будут.
Удочка спокойно ждала своего хозяина у сарая. Никто больше не покушался на бесценный раритет. Но то ли Маринка наколдовала, то ли рыба пошла бестолковая. Клева не было. Напрасно Андрей пробовал разные наживки, менял глубину погружения крючка и дислокацию засады. Все без толку. Раздосадованным, он начал сматывать снасти. Из камышей вышел уже знакомый печальный дед.
— Как улов? — окликнул его Андрей.
— Да ерунда: щуренок и с десяток плотвичек.
«Сетями таскает. А спиннинг — это так, для прикрытия», — заподозрил деда в браконьерстве Андрей. И тут в
— А продайте мне щуренка. Любую цену дам.
Дед как-то странно крякнул.
— Да там и есть-то нечего. Гляди, сантиметров тридцать, не больше, — и он дал возможность Андрею заглянуть в ведро.
— Продай, — взмолился неудачливый рыбак. — Меня жена на рыбалку не пускала, удочку спрятала, мол, ты там все равно ничего не поймаешь, варенье со мной вари. Еле вырвался, а тут такая неудача, сам понимаешь, приду пустой — не выпустит больше. Бабы ж процесс не понимают, им результат давай.
Семена легли на благодатную почву. Старик сочувственно закачал головой, достал за жабры щуренка и протянул Андрею:
— Бери, денег не надо.
— Вот спасибо! — расплылся в улыбке Андрей и побежал домой.
Он с видом победителя влетел на веранду.
— Маринка, котел гот… — и замер на полуслове.
На дощатом полу стоял смутно знакомый потертый чемодан, а из кухни доносилась оживленная беседа. «Опять», — проворчал хозяин и распахнул дверь. За столом сидел, потряхивая кудрями, Колян и жрал его сырники, да-да, для Андрея приготовленные сырники, и еще щедро купал их в абрикосовом джеме (на агар-агаре, с апельсиновой коркой), джеме, который вчера весь вечер варил он, Андрюха, а еще этот тип явно кадрил Андрюхину квартирантку, его любимую квартирантку.
— О, Демыч, привет, — помахал ему Колька, — а мы тут с Мариной завтракаем.
— А почему ты с Мариной завтракаешь, а не с женой? — облокотился о притолоку Андрей. — Опять с Леркой поругались?
— Все, разводимся. Свободный человек, — подмигнул Колян Маринке.
— В который раз? — хмыкнул Андрей.
— На этот раз точно. Она мой планшет с десятого этажа выкинула, а если бы люди под окном шли? Убила бы кого-нибудь, психопатка. Я поживу у тебя, а?
— У меня уже живет Марина. Иди домой.
— Никуда я не уйду! У Витьки свадьба на носу, Юрец в деревню смотался. Если только ты дашь мне ключи от своей квартиры…
— Нет, — пресек наглое посягательство на свою собственность Андрей.
— Марина, видели, какой у меня друг, на улицу с чемоданом выгоняет, в темноту и холод, и голод, — и Колька засунул в рот еще один сырник.
Марина развела руками, мол, я не хозяйка. Она все это время тихо стояла в сторонке, прижав к груди прихватку.
— Я на веранде скромно на коврике спать буду, — на этих словах Колька завалился на Андрюхин диван и уставился в Андрюхин планшет.
— А я щуку поймал, — печально проговорил Андрей, вот оно Божье наказание за брехню…
— Тогда я пойду, бабушке позвоню, как уху варить, — и Марина выскользнула в сад.
— Клевая телка, — проводил ее взглядом Колян.
— Она не телка. Руки от нее подальше держи.
Колька пригладил главную гордость — густые каштановые кудри, слегка похлопал по своему чисто выбритому лицу и с кривой усмешкой произнес:
— Она мне сказала, что просто комнату у тебя снимает. Так что шансы у нас равны.