Любовь и магия (сборник)
Шрифт:
– Извини, детка. Бывает. Старость.
За одно утро мне пожелали остаться хромой на всю жизнь, обвинили во вранье (прилюдно!), бросили в меня огрызком яблока и дали оплеуху.
Что ж. Будем считать, что знакомство с семьей моего милого состоялось. Я, потирая ухо, пошла в дом, собираясь найти Мишу и сказать ему: хватит с меня, уезжаю.
Но искать не пришлось, он вышел из дома мне навстречу. У него был расстроенный вид. Следом появилась надменная Далия Георгиевна.
– Вика! – сказал Миша. – Вот ты где!
– Зачем? – с вызовом спросила я.
– Мама хочет… – начал Миша и повернулся к матери.
– Извиниться, – процедила сквозь зубы Далия.
– И-и… – подсказал ей Миша.
– Пригласить тебя на обед, – сказала Далия.
– Спасибо, – сказала я. – Я не голодна.
– Вика, – умоляюще протянул Миша.
– Оставайся, – сказала Далия. – Будет интересно.
– Интересно издеваться надо мной? – спросила я.
Далия хмыкнула.
Миша так же умоляюще произнес:
– Мама…
Далия пожала плечами:
– Произошло небольшое недоразумение. Так бывает, когда сталкиваются совершенно разные слои…
– Совершенно разные люди, – подсказал Миша.
– Именно, – сказала Далия.
– Хорошо, – согласилась я. – Я останусь.
– Чудесно! – Далия хотела было идти, но Миша выразительно посмотрел на нее, и она сказала: – И… э-э… можешь помочь приготовить на стол… Совместная готовка… сближает, не так ли?
Я кивнула немного растерянно. Далия недовольно спросила Мишу:
– Теперь все?
– Угу, – сказал он.
– Отлично, – сказала она, развернулась и ушла в дом.
– Она, в общем, хороший человек, – сказал Миша тихо. – Просто сложный.
Я кивнула. Не сообщать же любимому, что его мамаша высокомерная заносчивая стерва? Тем более когда он виновато смотрит своими красивыми карими глазами.
Потом он сказал:
– Мама сказала, бабуля в саду. Ты ее видела?
– Да, – кивнула я, – она там, в шезлонге.
– Пойду поздороваюсь.
– Иди.
– Столовая напротив гостиной, зайдешь – и за лестницей направо.
– Я заметила.
И мы разошлись в разные стороны.
В столовой орудовали человек пять девушек. Руководила Далия. Никаких ведьминских штучек, никаких чудес. Они выставляли стулья и расстилали длинную скатерть, как обычные люди, руками.
С кухни, куда вела широкая полукруглая арка, доносились аппетитные ароматы запеченного мяса и овощей и слышались женские голоса.
Я зашла и обратилась к Далии:
– Что мне делать?
Девушки переглянулись, хихикая, и одна сказала:
– Удавиться?
– Ну-ка цыц! – сердито сказала им Далия. И обратилась ко мне: – Доставай посуду из буфета, если тебе не тяжело стоять на ногах, дорогая.
Дорогая?! Я потеряла дар речи. Без него проковыляла к буфету. И только около него ответила:
– Да нет, нормально.
– Большие
Я наклонилась, открыла дверцу слева и достала тяжелую стопку тарелок. Тарелки у меня в руках тихо загудели и стали слегка позвякивать, будто собирались выпрыгнуть. Я быстро поставила стопку на стол. И они угомонились.
Что за посуда у них? Особенная, волшебная?
Одна из девиц стала расставлять тарелки, а я украдкой наблюдала за ней. Ничего такого. Тарелки никуда не упрыгали.
– Вилки, – сказала Далия. – В ящике.
Я выдвинула ящик и начала доставать серебряные вилки. А они вдруг зашевелились, зашуршали и превратились в зеленые веточки.
– О боже! – воскликнула я.
– Что там еще? – недовольно крикнула Далия, выставлявшая на середину стола вазу с цветами.
– Вилки! – растерянно крикнула я, встряхивая пучок.
Ветки снова стали вилками. Я понесла их к столу.
– И что – вилки? – спросила Далия.
– Ничего, – испуганно сказала я.
Положила вилки на стол. Они продолжали оставаться вилками.
Далия скомандовала нести бокалы для шампанского.
Я открыла дверцы шкафа и задумалась.
– Узкие на высоких ножках, – пояснила она, а девицы снова захихикали.
Думают, я и шампанского никогда не пробовала! Ну ладно, не была я уверена, какие бокалы брать. С ножками, без ножек или вон те, пузатые. Да разве вкус шампанского от бокала зависит? Вовсе нет. Ну или не для меня, по крайней мере. Я вздохнула, подумав, какая я неутонченная особа. Не то что они. Мише, наверное, тяжело со мной, после такого-то воспитания.
Я взяла два правильных бокала для шампанского… стекло нежно, едва слышно зазвенело в моих руках, и бокалы невероятным, непостижимым образом превратились в два маленьких круглых старых будильника. Они стали подпрыгивать на своих коротких никелированных ножках, будто пританцовывая на моих ладонях.
Я быстро выдвинула ящик для вилок, засунула их туда, взяла другие два бокала, метнулась к столу и поставила их.
– Что-то не так с бокалами? – подозрительно спросила Далия.
– Не знаю, – сказала я.
– Ты их что, разбила? – Она обошла стол, подняла бокал и посмотрела на свет.
Я помотала головой:
– Конечно, нет!
– Это богемское стекло! – свирепо сказала Далия.
– Да? – выразила удивление я. Слово знакомое. Что же это за стекло такое? Какое-то заколдованное, что ли?
– Они очень дорогие! – сказала Далия, в упор на меня поглядев.
– Я поняла, – сказала я. Очень дорогие! Они очень странные, вот что!
В общем, я извинилась, сказала, что устала (потому что начала бояться, что, когда я еще раз подойду к буфету, он возьмет и превратится в слона), и получила любезное приглашение посидеть на стуле в уголке.