Любовь и ненависть Астрала

Камински Аделина

– Зачем?!
– над моей головой раздался голос Эдо, а я, уже превозмогая боль, обернулась.

Эдо из этого времени тоже зажал свое плечо рукой и быстро закрутил головой, дабы найти источник выстрела. Он же теперь не умрет? Не умрет, да?

– Дура... дура... глаза не закрывай. Глаза закрывать не смей!

Но голос мужчины становился всё тише и тише, затем погрузился в шум и стал совсем неразличимым.

Последнее, что я почувствовала - как меня вытащили из сугроба и подняли на руки. Жар, холод, жар.

Я просто

хотела выучиться. Хотела получить качественное образование, диплом. Стать взрослой и независимой женщиной. Не мешать маме строить ее личную жизнь, потому что я так и не успела увидеть ее хоть с каким-то мужчиной. Я хотела любить и быть любимой. Чтобы взаимно, нежно, заботливо, как в кино и в книгах. И не обязательно быть для кого -то целым миром. Можно быть и частью мира, но одной из важных его частей.

Карэт. Периодически сходящий с катушек и считающий, что все должны прогибаться под такого наглого и самовлюбленного эстета, как он. Модно одевающийся, пафосно растягивающий слова, великодушно позволяющий проводить время подле него. Но обреченный влачить жалкое существование отброса глизелианского общества.

Гурен. Связаный работой по рукам и ногам, но вполне удовлетворенный этим обстоятельством. Он всегда добьется своего, даже если ради этого придется пожертвовать личной жизнью. Холодный, терпеливый, непробиваемый. Но не способный почувствовать жизнь на вкус. Не способный искренне любить, радоваться и даже улыбаться.

Джис. Яркое теплое солнышко. Именно благодаря ему я осознала, что радоваться в этой жизни можно чему угодно. Даже подгоревшим блинам с утра. Никогда не унывающий, способный отдать тебе последнюю рубашку и разделить с тобой последний черствый кусочек хлеба. Но прошлое до сих давит на него, заставляя страдать и теряться в догадках, действительно ли он достойный человек, а не карикатура на самого себя.

Эдо. Со стороны может показаться, что он скромно живет в своем маленьком мирке, ничем не обремененный. Флегматичный парень, которому почти ни до чего нет дела. Смотрящий на других несколько свысока, редко проявляющий свой характер. Однако если заглянуть в самые глубины его души, то можно попасть в самую настоящую бурю. Бешеную, разрушающую, выкорчевывающую деревья с корнями. Бурю, которая захватила и меня. И которая, похоже, не хотела меня отпускать.

Все они стали частью моего мира. Каждый из них заслуживает счастья. Каждого хочется обогреть, каждому хочется помочь.

Кто же теперь это сделает?..

– Эдо.
– одними губами произнесла я.
– Давай попробуем. давай попробуем еще раз. сделай так, чтобы. чтобы еще раз.

– Джи-и-ис, выруби, ну...
– перевернулась я на другой бок, а для пущей верности еще и нырнула головой под подушку.
– Выходной же-е-е...

Канал с проксимианскими клипами орал даже громче, чем обычно. По барабанным перепонкам били современные мотивы со словами, повторяющимися из песни в песню. Бесполезными, пошловатыми.

и вообще бесячими до крайности! Кто вообще сочиняет всю эту ерундистику?

– Подъем!
– проорали где-то над подушкой.
– Выпускной, бестолочь! Выпускн!..

Вынырнув, голову я подняла так резко, что Джис тут же отскочил в сторону, потирая ушибленный подбородок. А я схватилась за свою гудящую макушку.

А вот про выпускной я совсем забыла! Как же так?! Мне же это. форму погладить надо, накраситься, волосы закрутить красивенько.

– Давай быстрее, пока соседушка блины точит, - прихлопнул меня Джис по заднице, пока я по-быстрому заправляла кровать.
– И так проспала.

– Да не гони ты ее, - неспешно вошел в комнату Гурен со сложенным треугольником блином в руке и присел на подлокотник дивана.
– Она ведь женщина. Ей же там накраситься, волосы закрутить .

– Спасибо, - искренне поблагодарила я глизелианина и ускакала в ванную на первой световой скорости.

Кто-то скажет, что жить в одной комнате с двумя красавцами-мужчинами целых три кеплерских года - это сильнейшее сексуальное давление. Однако ничего такого, когда ты воспринимаешь их только в качестве друзей.

Но есть такие мужчины, жить с которыми в одной комнате казалось бы невозможным.

Выплюнув зубную пасту и прополоскав рот, взглянула в зеркало на свое опухшее от недолгого сна лицо и яростно потыкала пальцами в темные круги под глазами, будто бы они сразу же исчезнут. Зря надеешься, Зоя. Зря надеешься.

Такие мужчины, как Эдо Хэйз из параллели, никогда не посмотрят на такую затёкшую физиономию. Умные, собранные, спокойные и при этом с лицом, как у ангела. В общем, такие, что за все три года обучения я не посмела с ним даже заговорить.

Может, сегодня получится?

– Сразу скажу, что выпускные речи мне даются довольно тяжело, - усмехнулся ректор, но окинул актовый зал уверенным взглядом.
– Должность свою я занимаю недолго, и всё еще не привык к тому, что первокурсники, которые, казалось бы, только вчера ступили на порог академии «Астрал», получают свои заслуженные дипломы и покидают эти стены. Для меня это событие каждый раз и радостное, и грустное.

– Джис, ты плачешь, что ли?
– коснулась я руки соседа, плотно стиснувшего губы и быстро моргавшего.

– Нет-нет, - быстро ответил он.
– Просто выпускной в глаз попал.

– Но смахнем скупые слезы!
– продолжал Шогат Нурма.
– Впереди вас всех ожидает необъятная Вселенная во всей своей красе. Действительно ли вы собираетесь работать по своей специальности - ваше личное дело, но я очень надеюсь, что эти три коротких кеплерских учебных года вы будете вспоминать с особой теплотой.

– Обязательно!
– дал клятву Джис, стивнув кулак перед собой.
– Кстати, Зоя...
– повернулся парень ко мне.
– Что ты собираешься делать дальше? Ты ведь так и не ответила.