Любовь и ненависть
Шрифт:
— Да.
Я на мгновение прикрыла веки, медленно вдохнула, а затем, почувствовав, что я снова взяла себя в руки, открыла глаза.
— Мы можем уже покончить с этим?
— Да. Конечно. Прости.
— Не извиняйтесь. Я люблю слушать истории о ней. И знать, что маленькие кусочки её жизни продолжают жить в сердцах и умах других людей. Это самое близкое к тому, чтобы вернуть её, — мой голос дрогнул. — И со временем становится легче, так ведь?
Я нацепила улыбку, чтобы заставить свои
— Так и есть.
Он скользнул своей рукой по моей руке и сжал мои пальцы, после чего взял шприц. Когда он набрал в него раствор, стук, угрожавший обрушить мою дверь, заставил Грега обернуться.
Я же не обернулась, потому что знала, кто был причиной этого стука. Мой пупок натянулся, точно рыболовный узел.
Я встала и впустила Августа. Когда он руками схватил меня за плечи, я подумала, что он собирается встряхнуть меня, но он просто стоял и лихорадочно осматривал моё тело, раздувая ноздри, как будто хотел вдохнуть мой запах… Убедиться, что он всё ещё у меня есть.
— Ты ещё не приняла его.
Он так сильно задыхался, что я заподозрила, что он бежал от своего дома до моего. Его безумные глаза осмотрели квартиру и остановились на принадлежностях, разложенных на столе. Он убрал пальцы с моих плеч так внезапно, что я чуть не упала вперёд.
— Грег, ты можешь всё это убрать? Несс не будет с этим экспериментировать.
— Август!
Удивление заставило меня произнести его имя громче, чем я намеревалась.
— Что? — рявкнул он.
— Ты не можешь просто врываться сюда и принимать решения за меня.
Он шагнул ближе на один шаг, хотя нас и так разделяло небольшое расстояние.
— Ты не будешь впрыскивать себе этот долбаный яд, чтобы проверить какую-то теорию.
Я упёрла руки в бока.
— Силлин — это не яд.
— Он портит наш ген оборотня, Несс. Это яд! Спроси Грега, если не веришь мне.
— Август прав, — сказал Грег. — Это не смертельно, но это вредно для тебя.
— Я осознаю риски…
— Уверена?
Тон Августа был таким резким, что заставил меня моргнуть.
— Потому что лично я ничего не знаю об этих рисках. И я сомневаюсь, что Грег знает, так как никто никогда не принимал такую большую дозу.
— Морган принимала и она всё ещё жива. И она стала Альфой.
На его челюсти дрогнул нерв.
— Что, если она солгала тебе?
— Солгала мне?
— Чтобы ты отравила себя.
— Она не хочет моей смерти.
— Откуда ты это знаешь?
— Август, ты сейчас ведёшь себя совершенно нерационально.
— Потому что мне не всё равно! Мне не всё равно, что с тобой случится, несмотря на то, что всем остальным в этой дурацкой стае, похоже, плевать.
Между нами
— Грег сказал, что худший сценарий развития событий — это повреждение моего гена на неопределённый срок.
Я не хотела стать полуволком, но это было лучше, чем дать Лиаму умереть, потому что, хотя никто и не говорил об этом вслух, если бы у Морган было преимущество перед нами, полученное обманным путём, и мы бы не выяснили, что это было, она выиграла бы дуэль.
— Не совсем так, Несс. Я сказал, что не знаю. Это может необратимо повредить твой ген, твои чувства, твою парную связь.
На его последней фразе лицо Августа исказила боль. Он пытался скрыть это, отвернувшись от меня, но я это заметила.
— Тот побочный эффект, из-за которого ты превратишься в полуволка, может сохраниться навсегда, — добавил Грег.
— Я понимаю, — сказала я, и в то же время Август сказал:
— Я сделаю это, — а затем добавил. — Мне понадобится такая же дозировка?
Мои руки соскользнули с моих бёдер.
— Август, нет.
— Не совсем, но, честно говоря, — сказал Грег, — я бы предпочёл вколоть эту дозу тебе, а не ей. Это всё равно повлияет на тебя, но ты, скорее всего, переработаешь её быстрее.
— Нет!
Когда Август направился к стулу, я ухватилась пальцами за его предплечье.
— Я не согласна с этим! Я не хочу, чтобы ты экспериментировал на себе, — мой голос прозвучал так слабо.
Его губы изогнулись, но он не произнёс ни слова в течение целых десяти ударов сердца.
— Каждый должен внести свой вклад в жизнь стаи. Это мой вклад.
Он по одному убрал мои пальцы со своей руки, затем сел, закатал рукав своей тёмно-синей кофты с пятнами пота и положил руку на стол.
— Готов? — спросил Грег.
Август посмотрел в окно.
— Коли.
Я скрестила руки на груди, чтобы они перестали дрожать. Когда это не сработало, я пошла налить себе стакан воды. Когда я поднесла его к губам, вода выплеснулась через край и потекла по моему запястью.
Раздался звук всасывания — вероятно, это был холодильник, — а затем ножки стула заскрежетали по полу.
— Старайся перевоплощаться каждый день, — сказал Грег. — Как только у тебя это получится, позвони мне, я приеду и возьму образец крови, чтобы посмотреть, остались ли там следы лекарства.
Я слышала, как он подошёл к двери, хотя и стояла к нему спиной.
— У тебя не должно быть ни лихорадки, ни каких-либо припадков, но я бы чувствовал себя лучше, если бы кто-нибудь побыл с тобой сегодня вечером. Может быть, тебе стоит пойти спать к своим родителям?
Озноб зигзагами пробежал по моему телу, охладив мои и без того холодные конечности.