Любовь и ненависть
Шрифт:
— Это не очень хорошая идея, Ватт.
— Я не буду её касаться.
Лиам прищурил глаза.
— Ты хочешь, чтобы ручейные заставили тебя покинуть дуэльный ринг?
Жар вспыхнул у меня за пупком, когда Август встретился со мной взглядом. Несмотря на то, что ему, казалось, стоило немалых усилий, чтобы отступить, он внял словам Лиама и направился с Грегом к машине Коула.
Мэтт запрыгнул вперёд, после чего Лукас помчался по подъездной дорожке. Я начала наблюдать за тем, как тёмный мир разворачивается за моим окном. В какой-то
— Ты сегодня разговаривал с Тамарой? — спросила я Лиама, когда песня, изобилующая тяжёлым битом, подошла к концу и началась другая.
Он отвернулся от окна.
— Я отправил ей сообщение.
— Она знает, что будет происходить сегодня вечером?
— Я сказал ей, что позвоню позже. И что если я этого не сделаю, стая позаботится о ней.
Моё дыхание сбилось.
Лиам наклонился и похлопал меня по колену.
— Я позвоню ей позже.
Я попыталась улыбнуться в ответ, но не смогла. Я вернулась к созерцанию звёзд, расцветающих, как маленькие белые цветы, в пурпурном небе. Интересно, были ли сейчас мои родители где-то среди них, наблюдали ли они за мной? Эти мысли доставили мне ещё больше боли, чем размышления о дуэли.
Пока мы ехали, Лиам снова повторил для меня правила. Я столько раз уже прокручивала их у себя в голове, что знала их наизусть. И всё же я слушала его очень внимательно.
— Твоя главная цель — судить бой, а не вмешиваться в него. Когда будешь осматривать Кассандру сегодня вечером, не задерживайся на её губах или ногтях. Мы не собираемся обвинять её в нечестной игре. Если Джастин нападёт на тебя или на меня, тебе позволено нанести ответный удар.
— А если Кассандра нападёт на меня?
Черты его лица сделались острее, чем лезвие ножа.
— Если Кассандра нападёт на тебя, она будет сожалеть об этом до конца своей очень короткой жизни.
— Я серьёзно. Что произойдёт, если она это сделает? Могу я убить её, или это должен сделать ты?
— Если она нападет первой, то тебе позволено ответить ей.
Он потянулся через заднее сиденье, взял мою руку и ободряюще её сжал.
— Но до этого не дойдёт.
Он молчал на протяжении целых трёх песен. Мы все молчали.
Когда в поле зрения появился металлический забор высотой в три метра, окружавший бывшую территорию сосновых, я вздрогнула. А потом я задрожала ещё сильнее, когда Лукас въехал на машине в открытые ворота. Штаб сосновых, построенный из белого камня, который располагался в конце кедровой аллеи, показался мне миражом. На его лестнице стояли тёмные фигуры. Казалось, что все мужчины и мальчики нашей стаи прибыли сюда.
Моё сердце начало воспроизводить более лихорадочный бит, чем тот, что вырывался из динамиков внедорожника.
Лиам сжал мою руку, привлекая моё внимание.
— Несс, если я паду сегодня вечером, ты не будешь
Я моргнула, эмоции начали застить мне глаза. А потом я сжала его пальцы в ответ.
— В тот день, когда я вызвалась быть твоим секундантом, ты сказал, что хочешь моего восхищения. Что ж, ты не получишь его, если не встанешь на ноги.
Нежная улыбка появилась на его губах, а затем он в последний раз сжал мою руку, после чего отпустил её и вышел из машины. Стая окружила его. Все начали нашёптывать ему слова ободрения. Я выскочила вслед за Лиамом, а Мэтт и Лукас подошли и встали по бокам от меня, точно две гигантские этажерки.
Я поискала глазами Августа, но машина Коула ещё не подъехала. Разве они не ехали прямо за нами? Может, они остановились на красный свет? Или пропустили поворот?
— Ты слегка позеленела, Волчонок.
Я попыталась оценить расстояние до Августа с помощью связи, но мой желудок был в смятении.
— Можешь позвонить своему брату, Мэтт?
Я не хотела его напрягать, но моя тихая мольба заставила его вытянуть шею в сторону длинной подъездной дорожки.
Он чуть не разорвал швы на кармане своих шорт в поисках телефона, пока мы поднимались по лестнице и входили в атриум из полированного камня.
— Он не отвечает.
— Я позвоню Августу, — сказал Лукас, доставая свой телефон. — Мэтт, позвони Грегу.
Когда мы спускались по лестнице, я оглядела толпу, собравшуюся за французскими дверями вдоль острых изгородей лабиринта. Тонкий полумесяц луны отбрасывал жуткое свечение на землю и дуэльное кольцо, простиравшееся от лабиринта до каменной террасы.
— Ты дозвонился до них? — спросила я, пристально посмотрев на Мэтта.
Он отрицательно покачал головой.
Лиам уже спустился по ступенькам террасы, но один только взгляд на мои бледные щёки заставил его с грохотом подняться наверх.
— Что происходит?
— Мы не можем связаться с Грегом, Коулом или Августом, — тихо сказал Лукас, бросив взгляд на собравшихся внизу ручейных, каждый из которых — и я имею в виду, буквально все — смотрели на нас.
— Ты можешь их почувствовать? — спросила я Лиама с надеждой.
Он закрыл глаза. Через некоторое время он сказал:
— Они в паре миль отсюда, но быстро приближаются.
Я испустила вздох, когда кто-то произнёс мое имя. Я обернулась, и увидела Фрэнка.
Он обнял меня, сжав моё напряжённое тело.
— Ты пойдёшь туда и покажешь им, из чего сделаны женщины-боулдеровцы, хорошо?
Он потёрся своим щетинистым подбородком о мой висок, отметив меня своим запахом в знак привязанности.
В тихом помещении штаба раздался стук шагов. Я отстранилась и посмотрела мимо Фрэнка, в надежде увидеть Августа или Сару, но вместо этого увидела мать и невестку своей подруги. Они направились к террасе, держась за руки.
— Мы верим, — прошептала Марго.