Любовь и полный пансион
Шрифт:
Все замерли, перестав дышать, дожидаясь неминуемых толчков. Но все было тихо – люстра не шаталась, книжные полки стояли как прибитые, вазы и прибор на столах не прыгали, а стены не спешили качаться.
Наконец, мужчины пожали плечами и переглянулись. Лилли поднялась с места и засобиралась было подойти к Корвину, но Рекс Миллиган ее удержал. Покачав головой, сказал ей, что сейчас лучше оставить ученого одного, и подруга послушалась.
Лорд Диксон снова выключил и включил свой прибор, что, опять же, сопровождалось визгом, на который на этот раз
– У меня есть лишь одно объяснение, – с горечью заявил ученый. – Где-то рядом с нами вирты. В этом самом доме, но мы о них не подозреваем... Но ведь такое невозможно! – выдохнул он, на что мы с Айданом переглянулись.
– Конечно же, такое невозможно! – согласится с ним Рекс Миллиган, и его голос прозвучал вполне удовлетворенно. Я не могла отделаться от ощущения, что он доволен провалом… своего соперника. – Прорыв рядом с Монреем, насколько мне известно, удалось локализовать, и демонические сущности в наш мир не проникали.
– У Веста с собой камень, который он принес с места разлома, – подал голос Айдан. – Правда, камень сейчас наверху, потому что Вест остался со своей невестой. – Монахини тут же встрепенулись. – Быть может, это он дал такой эффект?
Корвин покачал головой.
– Я видел тот камень. Нет, он не может создать столь стабильный и сильный магический фон. Всему лишь одно объяснение – я полнейший идиот!
Выглядел лорд Диксон совершенно несчастным.
Казалось, никто и ничто в этом мире не в состоянии его утешить, поэтому люди стали потихоньку покидать библиотеку. Даже Филия Диксон укатила в своей коляске, задержались только мы с Лилли. Мне тоже надо было идти, собираться на встречу с Рэнделлом, но я не смогла оставить эту ситуацию без разрешения.
Как и моя подруга, которую тщетно попытался увести за собой Рекс Миллиган.
Но ему не удалось.
– Корвин должен обо всем узнать! – шепнула мне Лилли. – Тэрги здесь, совсем рядом, а это значит, что его прибор работает.
– Еще как работает! – отозвалась я. – Но, Лилли, ты же сама понимаешь!.. Его сейсмограф указывает на то, что в доме есть вирты. Что, если он...
– Я все ему объясню! – произнесла она, уставившись на меня серьезным взглядом серых глаз. – Корвин – хороший человек! Он обязательно меня послушает и ни в коем случае не причинит им вреда. Можно сказать, я за него ручаюсь.
– Хорошо! – кивнула я, затем до боли прикусила губу. – Да, конечно, лорд Диксон тоже вправе узнать. Только не забудь ему намекнуть, что Зорган и Ирви, по большому счету, спасли жизнь его матери, если вдруг он проявит непонимание… Ну что же, будем надеяться, что Корвин все воспримет правильно!
Лилли кивнула, и я ушла, оставив их вдвоем.
Отправилась наверх, принявшись собираться на свидание. И уже довольно скоро, едва я успела надеть новый жакет и белую блузку, а Юна помочь мне справиться с непокорными волосами, в комнату ворвалась
– Все хорошо! – выдохнула она и с самым счастливым видом закружила по ковру. – Корвин вдохновлен и несказанно взволнован, и еще он очень хочет познакомиться с тэргами. Незамедлительно, сейчас же, Робин!.. Поэтому он придет к нам в гости. – Сказав это, она взглянула на меня вопросительно: – Ты не могла бы еще немного побыть со мной, потому что я… О, я очень волнуюсь! Юна, мне понадобится и твоя помощь!
На это девочка покивала с самым важным видом, заявив, что мы всегда можем на нее рассчитывать.
Зато тэрги нисколько не волновались – и уже очень скоро они залезли к Корвину Диксону на колени, что свидетельствовало лишь об одном: он хороший, искренний человек и не держит на сердце зла.
И я твердо уверовала в то, что все будет очень хорошо – даже отлично! – потому что тоже нисколько не сомневалась в Рэнделле Корнвее, как Лилли не сомневалась в лорде Диксоне.
…Прогулка по городу прошла замечательно. Рэнделл держал меня за руку, и мы говорили с ним обо всем на свете, но так и не успели толком наговориться. Тем оказалось слишком много, и разговор настолько меня увлек, что я и не заметила, как начало темнеть и пришло время возвращаться домой.
Поговорили и о взрыве на борту «Славы Атрии».
От Рэнделла я узнала, что следствие до сих пор топталось на месте и Джаспер ничего нового в него не привнес. Да, мой работник сообщил, где в последний раз видел своего товарища, но они уже знали о том доме, так что…
Ну да, с места они не сдвинулись.
Зато мы на одном месте не стояли – прошлись по набережной, вдоволь насмотревшись на море и покормив вечно голодных чаек и голубей, затем взглянули на корабли в порту Монрея – я насчитала больше пятнадцати флагов разных стран – и еще на то, как идет восстановление Воздушного Вокзала.
По дороге я рассказала Рэнделлу о том, как именно получила «Охотничий Уголок», чем привела герцога Суэсского в изумление.
– Я как раз сейчас веду дела с поверенными Бруно Хогана, – отозвался он, заявив, что понятия не имеет, какая может быть связь между ним и Дорсонами. – У нас с ним общие деловые интересы. Я продаю, а он покупает две мои ткацкие мануфактуры, потому что производство и экспорт стекла на данный момент мне кажутся куда более выгодным. Нет, я никогда не виделся с ним лично, – качнул Рэнделл головой, – но если ты хочешь, я могу попросить его о встрече.
Я захотела, решив, что все складывается просто замечательно – неужели мне удастся в скором времени разгадать тайну анонимного дарителя?! А когда Рэнделл поцеловал меня под шум волн и крики чаек – а потом еще раз на крыльце моего дома, – мне показалось, что это самый лучший день в моей жизни.
Именно поэтому я не стала ничего ему рассказывать о тэргах. Решила, что не буду портить столь чудесный момент такой сложной и даже спорной темой, но пообещала себе, что обязательно найду более подходящее время и место для подобного разговора.