Любовь и преступная ненависть
Шрифт:
Коттедж находился в нескольких метрах отсюда. Опущенные жалюзи пропускали свет. Дверь гаража была открыта. Джейн оставила свою желтую машину на дороге.
Талбот проехал мимо дома, поставил машину в укромном месте и пешком возвратился к коттеджу. Было приятно идти по твердому песку. Размеренный шум волн навевал покой. Если бы только с ним не случилось этого ужасного происшествия, он мог бы всю жизнь ходить по песку, слушать шум волн и любоваться звездным небом. Если бы только он не старался сделать все возможное, чтобы завоевать любовь Джейн, все было бы хорошо.
Решетчатая дверь веранды отворилась от легкого толчка. В доме было почти также свежо, как и на берегу. Джейн не оказалось ни в кухне, ни в столовой. Комната налево была закрыта. Талбот открыл дверь и просунул туда голову.
Несколько стульев опрокинуты, одно платье бледно-зеленого шелка валялось на полу рядом с бюстгальтером и разорванными трусиками. Смятая кровать наглядно указывала на то, что здесь недавно произошло.
В ванной горел свет. Талбот пересек комнату и вошел туда. Джейн сидела в ванне. Она вскочила от неожиданности и скрестила руки на груди: – Слава Богу, это ты! – воскликнула она. – Я испугалась, что он снова вернулся!
– Ты хочешь сказать, Харман?
Талбот с трудом проговорил эту фразу. Джейн снова пустила в ванну воду. Губы ее дрожали, глаза покраснели от слез. Она покачала головой, закрыв глаза.
– Твой лучший друг... Свидетель на нашей свадьбе... Ты уверен, что за тобой никто не следил?
Талбот оперся на умывальник. Джейн с отвращением принялась тереть лицо губкой.
– Не смотри на меня так, я сопротивлялась до последних сил...
– Я в этом уверен.
– Мужчины...
Тэд хотел что-то сказать, но не нашел слов. Он сел на табурет и удивленно посмотрел на Джейн. Он видел ее голой и не ощущал ни малейшего желания. В продолжение их пятилетней супружеской жизни их отношения никогда не были слишком интимными. Их всегда что-то сдерживало. Чудесные волосы Джейн потеряли свой блеск. Ниспадая прямыми прядями вниз, они походили на крашенные.
– Но не смотри же на меня так! Я тебе повторяю, что я не могла ему помешать!
– Я знаю.
– И не говори все время "я знаю"!
– Извини...
Джейн заговорила неестественно твердо:
– Тогда сделай что-нибудь, вместо того, чтобы рассиживать тут и смотреть на меня, будто я какая-то шлюха, вроде той маленькой блондинки, которую бросил Карл в твои объятия.
– Которую Карл мне!..
– В этом деле она погрязла по самые уши. Ты отлично меня понимаешь. Вот поэтому Карл и пытался убить вас там обоих. Он жаждет избавиться от тебя и не хочет, чтобы я заговорила.
– Выходит, это все же Карл?
– С самого начала он ненавидел тебя. Вот уже несколько лет он пытался скомпрометировать тебя, и дело Конли пришлось весьма кстати. Он хотел занять твое место. И он желал, патологически желал меня!
Талбот вытер лицо. Слова с трудом срывались с его губ.
– Теперь ты убедилась, что Конли виновен?
– Да, теперь я в этом убеждена. Но я действительно верила в его невиновность. Если бы это было не так, я ни за что бы не поехала в Рено и не подала бы на развод. Теперь я даже не знаю,
Талбот был совершенно с ней не согласен. Он открыл рот, чтобы ответить, но Джейн не позволила ему сказать даже слова в свое оправдание.
– И вот теперь, что с нами произошло! Все осквернено! По крайней мере до того, пока мы что-нибудь не сделаем...
– Но что мы можем сделать?
– Сейчас скажу. Ты по-прежнему любишь меня, Тэд?
– Больше, чем когда-либо!
– И ты знаешь, что я люблю тебя. Я доказала это тебе прошлой ночью, – она стала нервничать. – Но не сиди, наконец, как трухлявый пень! Скажи что-нибудь! Я тебе доказала, да?
– Да.
Джейн погрузилась в воду.
– Ты понимаешь, что все исходило от Карла! Теперь я все понимаю. О, он очень, очень хитрый! Он знал, что только одна вещь может заставить меня вернуться в Сун-сити. Он так повернул дело Марлоу, чтобы оно произвело взрыв как раз в тот день, когда казнили Джима Конли! Он лишь немного не рассчитал шум, который из-за этого произойдет. Харман знал, что ты будешь вынужден отказаться от своего места, и что я примчусь к тебе на помощь.
– Значит, ты утверждаешь, что Карл убил Марлоу?
– Или сам убил или приказал убить.
– А эта блондинка, которая провела с Марлоу пятнадцать дней и ночей?
– Это все твоя ненаглядная Вики Пол. Кто же, ты думаешь, это еще был? И когда она стала больше не нужна Харману, чтобы заниматься Марлоу, он направил ее к тебе.
Все это казалось достаточно логичным. Талбот закурил сигарету и предложил Джейн. Она отказалась.
– Нет, благодарю, – сухо промолвила она.
Ванная заполнилась паром. Табурет был неудобен для сидения. Запах мыла и духов, смешанный с парами вермута, вызывал у Талбота тошноту.
– Сколько времени ты собираешься сидеть в ванной? – раздраженно спросил Тэд.
Джейн подняла глаза, потом опустила и жалобно заплакала. Талбот стал нервничать еще больше.
– Слезами горю не поможешь, – добавил он.
– Знаю, – живо ответила Джейн, вытирая слезы. – Но я ведь Понтер, ты забыл про это? Конечно, ванна тоже мне не поможет, в этом я с тобой согласна. Но есть вещь, которую нужно сделать, чтобы все пришло в норму и чтобы можно было держать свою голову высоко.
Талботу показалось, что он знает, о чем она думает. Он хотел избежать ее вопроса и поинтересовался:
– А Бет Конли? Почему ее убили?
– Все очень просто. Чтобы тебя приговорили к смерти, и еще потому, что она знала.
– А что она знала?
– Что признание Марлоу ложно. Да, я ошибалась, но Бет Конли знала. Она-то не сомневалась в виновности мужа. После того, что случилось, я много раздумывала и решила, что как только возникло это дело с Марлоу, Конли решила заставить Хармана петь под свою дудку.
– Почему она пыталась шантажировать Хармана? Почему она решила, что это сделал именно он?