Любовь и прочие неприятности

Архипова Елена

– Таисия, почему так дорого? Мне рекомендовали вас, как хорошего и недорого дизайнера. А тут у вас такая цена! Да ещё торшер этот ваш!

– Во-первых, он не мой! Я уже, как могла, цену у продавца скинула, вот смотрите старая цена, а вот новая. Калькулятор дать? – я уже начинала злиться. Да, не профессионально, но обвинять меня в искусственном завышении цены?

Только после того, как он увидел, что я смогла скинуть цену на торшер почти на половину, он замолчал.

– Светлана

Петровна, так это я вашего сына вчера на дороге нашла?

– Да, Тасенька, его. Вы его помните? – она смотрела на меня с тоской.

– Да, помню, – я улыбнулась – но с вами мне приятней было общаться, уж извините.

– Да, я знаю, что у него не простой характер, – она как-то виновато улыбнулась – но он финансист и привык считать деньги. Вы не думайте, он не жадный! Просто обжёгся один раз, вот теперь ему кажется, что женщин в нём только его деньги и привлекают.

Ага! Видимо поэтому он так тщательно каждую деталь интерьера, а точнее её стоимость и обсуждал. Доводя меня при каждой встрече до белого каления.

Она замолчала, видно было, что собирается что-то ещё сказать. Хорошо хоть уже принесли мой кофе и кусок торта, а то бы я тут в голодный обморок свалилась, ожидаючи. Светлана Петровна рассеяно смотрела за тем, как я пытаюсь зацепить кусок торта. И ведь только-только мне это удалось, как она произнесла:

– Тасенька вы ведь помните Артёма, да?

Етить – колотить, я ж уже сказала, что помню, может она не в себе? Но вслух я произнесла:

– Да, помню, он у вас очень привлекательный. Если б ещё не его придирки ко мне, – это вырвалось раньше, чем я успела захлопнуть рот.

Она как-то грустно улыбнулась:

– А сейчас у него сломан нос, трещина в челюсти и рассечена бровь. Челюсть зарастёт, нос тоже можно максимально к родному исправить, а вот шрам через всё лицо, точно останется. А ещё они хотели его переехать, но он успел отползти и они проехали только по ногам. Врач сказал, что ходить он будет, не скоро, но будет и скорей всего хромота останется. Там какой-то сложный перелом костей, – и она заплакала – его избили, просто для того, чтобы ограбить, представляете, Тася, просто ограбить.

Я и сама не заметила, как подскочила со своего стула и стояла прижимая её к себе и гладя по плечам, приговаривая:

– Ну, он же жив. Это же главное. А шрамы – так они только украшают мужчину, разве нет? Ну будет он у вас теперь не очень привлекательным, а просто привлекательным. Он же не собирался у вас в конкурсе Мистер Вселенная участвовать, правда?

– Спасибо, Тасенька, вы извините, что я тут вам обед с представлением устроила, – она виновато улыбнулась – но вот как-то само накатилось. Расскажите о том, как вчера вы Тёму нашли?

Я рассказала, но от ней не укрылось, что я так поздно одна и не из города, а наоборот, в город. Вот ведь! Так что пришлось

и мне ей всё рассказать. Хотела спокойно и отстранённо, а вышло с хлюпаньем носа и промоканием слёз. И, как следствие, потёкшим макияжем и распухшим носом. Я и сама не думала, что так отреагирую на наше с Петром расставание.

– Ну, вот, теперь и меня на конкурс Мисс Вселенная не возьмут, – усмехнулась я, увидев себя в зеркальце – вот теперь можно идти к вашему сыну с визитом. При виде меня, такой красивой, он точно не будет стесняться своих шрамов.

– К нему только вечером можно будет. Он сейчас спит, – вздохнула она грустно – но, спасибо, что рассказали. А Пётр ваш ещё пожалеет и прибежит к вам, вот увидите! Таких умных и красивых девушек не бросают, уж поверьте мне. Мы ведь, когда к вам в салон с сыном пришли, я очень обрадовалась, когда увидела, КАК мой сын на вас смотрел. Я уж было решила, что может сладится у вас с Тёмой. А потом, вы сказали, что у вас есть ваш Пётр, вы тогда только-только с ним встречаться начали. Вы так сияли, что на вас без солнечных очков смотреть было невозможно – это, кстати, тогда Тёма так про вас сказал, – она опять вздохнула.

– Ну, Пётр, конечно, может и прибежит, только вот нужен ли он мне будет. Как говорила моя бабушка – сопливых во время целуют.

– Тася! – Светлана Петровна рассмеялась неожиданно звонко и озорно, как девчонка – это в вас сейчас обида на вашего Петра говорит. Он, кстати, как объяснил, ваше расставание?

– Сказал, просто, что мы слишком разные. Что он устал от меня и от моего, цитирую "порхания в облаках своих фантазий". Что у нас просто нет точек соприкосновения. А сам, между прочим, ремонт у себя в квартире сделал по моим эскизам и даже ничего не переделал.

– Тасенька, так вы с ним у вас на работе познакомились?

– Нет, подруга моя меня с ним познакомила, – вздохнула я и вспомнила, что Аська то ещё не знает, что мы расстались.

– Вы меня простите Бога ради, что я вам сейчас этот вопрос задам, а как долго вы с ним встречались, перед тем, как он вам проговорился, что хочет у себя ремонт сделать?

– Месяц, примерно. Я же сама и предложила ему его квартиру переделать, когда увидела то убожество, в котором он жил. Он, правда, тогда объяснил это тем, что только купил эту квартиру и не успел ещё в ней ремонт сделать.

– Тасенька, и уж совсем не приличный вопрос с моей стороны. Он вам заплатил за вашу работу? – она внимательно смотрела на меня.

Я уставилась на Светлану Петровну. А ведь она, пожалуй, не так уж и не права. Вот же ж сволочь!! Не она, конечно, а Пётр.

А я то дура, радовалась, что любимый мужчина мне доверил его квартиру переделать! Старалась, как для себя. Да чего уж там! В тайне я и надеялась, что для себя. В перспективе.

– Ну, вот и я про это же, – констатировала она.