Любовь и прочие неприятности
Шрифт:
– Ой, а я что вслух про него? – опешила я.
– Нет, просто у вас очень живая мимика, – улыбнулась Светлана Петровна.
Мы договорились, что Светлана Петровна сама позвонит мне вечером и расскажет про то, как там её сын.
После разговора с ней всё встало на свои места. Мой ненаглядный Петя меня использовал. Получил, что хотел и выкинул. Сволочь.
Глава 3
– Вот же сволочь! – выслушав меня уже вслух высказалась Аська – Тась, ты прости меня. Я ж и подумать не могла, что он такой.
Расставшись сегодня со Светланой Петровной, я поехала домой, созвонившись по дороге с подругой. Я зазвала к себе Аську и мы устроили у меня посиделки под девизом "Все мужики сволочи!" Конечно я рассказала ей про своё ночное приключение. А услышав, кого я нашла на дороге, Аська выдала:
– Вот везёт же тебе, подруга, на не простых мужиков! Видно нужен был тебе твой Петя только для того, чтоб ты вчера на обочине именно этого мужчину нашла. Да ты знаешь кого именно ты нашла вчера? Это ж сам Артём Колокольцев!! Вот прям почти принц на белом коне!
– Почему "почти"?
– Да его женить на себе мечтает каждая знающая себе цену девушка. Ну, конечно, я про тех, кто из высшего общества!
– Ага, как в песне у Меладзе: "Девушкам из высшего общества трудно избежать одиночества!" – пропела я строчку из песни.
– Да ты не понимаешь, подруга! Богат, красив, не женат и не был, а значит, алименты не платит. Мечта, а не муж!!
– Ой, да говорю же тебе, что общалась я с ним до того, как на обочине нашла. Я делала его маме дизайн квартиры.
– Ты с ним общалась? – выдала Аська с придыханием – и как он? Правда же обаятельный?
– Да вредный он, как сто ослов и самоуверенный! Хотя, конечно, красивый мужик, чего уж там. Обвинил меня в искусственном завышении цены, представляешь? Мне, говорит, вас рекомендовали, как хорошего и не дорого специалиста! Тьфу, зараза! Не соглашался, пока не видел, что я реально скидку выбила. И так чуть ли на все детали интерьера, представляешь? Богатый, да жадный он. К тому же сейчас ещё и не очень красивый и, скорей всего, ещё и хромой будет, – на последней фразе вся моя злость куда-то испарилась.
Аська расхохоталась:
– Ну, подруга, ты даёшь!! Такого в нашей с тобой практике ещё не было!
– Какого это "такого"? – передразнила я Аську.
– А такого, что ты уже заочно готова в него влюбиться. Из жалости. Только имей ввиду, на любовь из жалости мало кто согласен.
– Что имею, то и введу! – огрызнулась я – мне маму его жалко. Она, кстати, мне гораздо больше его самого понравилась и тогда и сейчас.
– Ну-ну! – хмыкнула Аська.
– Только я так и не поняла, почему "почти" принц?
– Да говорят, он и по девочкам ходок и по мальчикам. А такое, знаешь ли, подходит только тем, кому уж вот прям совсем не избежать одиночества!
– Полноприводный, значит, – закончила я.
Аська ушла очень поздно. От смеха у нас уже мышцы лица болели. Вот уж точно настоящая подруга. Ведь честное же слово хотелось выпить и поплакаться ей в жилетку, а получилось напиться и поржать.
О том, что Светлана Петровна так и не позвонила вечером, я вспомнила только утром следующего дня. Это было странно. Телефон у меня её был, но в компьютере, который на эти выходные я не забирала
– Ладно уж, поехали, за компьютером! – уговорила я сама себя – сегодня можно будет и поработать, раз уж замуж не сложилось.
Обычно, перед работой я свои кудрявые волосы выпрямляю, иначе в аккуратную причёску мне их не собрать. Стиль одежды у нас на работе строгий: прямая юбка, светлая блузка и каблук, вот приходится и волосы в строгости держать. Но сегодня то у меня выходной. Значит можно и волосы не мучить выпрямлением и самой в джинсах и кедах. Волосы, я всё-таки убрала в хвост, но джинсам и кедам не изменила. Погода была солнечной, поэтому нацепив солнечные очки для полноты образа и предотвращения мимических морщин, я поехала на работу. Про будущие мимические морщины – это мне Аська все уши прожужжала уже. Это она у нас и умная и красивая, а я просто кудрявая.
Моё рабочее место было самым дальним от входа. В фирме у нас работало пять дизайнеров. Четыре девушки, считая меня и один Лёнчик. Лёнчик, у нас был нестандартной ориентации. Но ни по его внешнему виду, ни по манере говорить, ни по манере держаться, ни за что было об этом не догадаться. Не было у него этих шаблонных жеманных манер. Вполне себе приятный мужик, ну может чуть больше уделяющий внимание своему внешнему виду и уходу за растительностью на лице и голове. И в других местах, как мы с девушками коллегами подшучивали над Лёнчиком. Да и называли его так только свои, для клиентов он был вполне себе презентабельный Леонид.
Наши с Лёнчиком рабочие места были соседними, может поэтому со мной он общался больше, чем с остальными коллегами. Я не лезла к нему с глупыми вопросами про его личную жизнь, не отпускала шуточек по поводу его ориентации. Лёнчику было около сорока и он уж точно научился их игнорировать, но всё-таки проще, общаться, когда тебе не напоминают об этом постоянно. Мы с ним и с Аськой даже время от времени ходили вместе в клуб. Странно это было только в самый первый раз, потом уже как по накатанной. Вот тогда то, в первый наш совместный поход, я и поняла, что он всё-таки гей. Что называется голубее голубого. И знаете, что странно, он и ему подобные, друг друга с одного взгляда вычисляют. Хотя, того, что к нам за столик подсел, трудно было заподозрить в нормальной ориентации. Но вот как он сам то нашего Лёнчика на раз вычислил, мы так с Аськой и не поняли.
Вход в наш офис был сразу с улицы. Поэтому, когда я зашла, одетая не в привычную юбку, блузку, каблуки, то меня не сразу и узнали. Опять же очки на мне были на пол-лица. Вот и Маша, сидевшая ближе всех к входной двери и провожающая наших дорогих клиентов к нам, не сразу меня узнала. А потому, выжидательно на меня смотрела, мол к кому же я пришла? Я же, не успела ещё подать голос, как увидела странную картину. За моим столом и за моим личным компьютером сидела и работала новая жена нашего директора Оленька. Вот с ней у меня отношения сразу не заладились. Если Сан Саныча я уважала, то вот её не переваривала с первого её рабочего дня у нас. Надо сказать, что и она ко мне испытывала не менее глубокое чувство.