Любовь и секс. Энциклопедия для супругов и любовников
Шрифт:
Муж Эммы оказался типичным эгоистом. Женился на девятнадцатилетней, тщась надеждой, что та потешит его увядающую плоть, а, как он сам выразился: “Получил одни проблемы”. Юную Эмму не остановило, что ее избранник уже дважды был женат и оставил обоих жен с детьми. Точно так же он поступил и с ней — нашел другую, такую же наивную и неопытную, движимый эгоистическим намерением “омолодиться” рядом с юным созданием.
Не верьте, будто бы мужчине столько лет, на сколько он себя чувствует. Ему столько лет, сколько и зим.
Д.Е.
Эмма все же закончила институт, но от честолюбивых планов
Участковым врачам, по крайней мере, платили зарплату, и Эмма согласилась работать в поликлинике. Как она сама говорила: “Я не врач, а администратор, моя задача — побыстрее принять больных, чтобы в коридоре не скапливалась очередь, и пациенты не ворчали. Строчу в амбулаторной карте, выписываю шаблонные рецепты, даю больничный и мечтаю, чтобы прием поскорее закончился. Даже в туалет не отлучишься — сидящие в очереди тут же начинают ворчать. Постоянно приходят одни и те же бабули с просьбой померить давление, сидят по полчаса, в сотый раз рассказывая про головную боль и прочие недуги, и никакими силами их из кабинета не выставишь, пока не выговорятся. Дома из слушать никто не желает, они всем уже осточертели со своими жалобами, вот они и ходят ко мне — я обязана их выслушивать. Видеть их уже не могу… Потом нужно бежать на вызовы — тоже удовольствие ниже среднего. Иногда с трудом сдерживаюсь, когда вижу, что здоровенный бугай лежит в постели с температурой 37,1 и строит из себя умирающего. А во время эпидемии гриппа просто кошмар.”
В юности она чувствовала в себе силы необъятные и мечтала сказать новое слово в науке, а в итоге была вынуждена заниматься рутиной, чтобы худо-бедно заработать на жизнь себе и детям.
И вот накануне своего тридцатилетия Эмма сидела вечером дома. Одна. Сыновья уже спали, а именинница открыла припасенную бутылку шампанского, сама себе налила и, чокаясь с бутылкой, сама себе вслух желала счастья, мысленно возражая: “Да какое уж тут счастье… Устала от всего, выдохлась, хочется уснуть и не просыпаться. Гори оно все огнем…”
Потом ей попалась на глаза моя книга “Одинокая женщина ищет…”. Эмма разыскала мой номер телефона и пришла. “Мы обе закончили один и тот же институт, но такие разные, — грустно сказала она. — Мне тридцать лет, но я не хочу прожить еще столько же, ведь лучше уже не будет. Итог моей жизни: одинока, работу ненавижу, двое детей, на которых постоянно жалуются учителя, и тоска по вечерам. Я в тупике. Смотрю на свои фотографии студенческих лет и удивляюсь — неужели это я? Теперь я душой — старуха”.
“За последние годы я постарела на несколько месяцев!”
Д.Е.
“В чем трагедия, Эмма? — спросила я свою пациентку, выслушав ее печальную исповедь. — Вы здоровы, и это самое главное ваше богатство. У вас есть профессия, и это второе ваше богатство. Вы не любите свою работу, но ведь можно найти другое место. Ваши дети нуждаются в квалифицированном лечении, и все проблемы устранимы. Вам всего лишь нужен стимул, чтобы встряхнуться. Есть немало женщин, оказавшихся в гораздо худшем положении, — у них, в отличие от вас, нет ни жилья, ни приличной работы, ни средств к существованию, а на руках маленький ребенок, — но они не сдаются”.
Все в ваших руках, главное их не опускать.
Д.Е.
С тех пор прошло около трех лет. Эмма устроилась в шведскую страховую
Недавно она позвонила мне и попросила: “Напишите обо мне в своей новой книге. И скажите всем женщинам, приближающимся к тридцати, чтобы они не отчаивались, — у них все еще впереди”.
Совершенно с нею согласна. Порой именно тридцатилетний рубеж позволяет провести ревизию прошлого и сказать себе: “Черт побери, а что это я закисла?! Я же не живу, а прозябаю. Пора брать судьбу в собственные руки”.
Тридцать лет — это не финал молодости, а начало жизни.
Д.Е.
Даже если все получилось, как хотелось, и сожалеть по большому счету не о чем, вступление в бальзаковский возраст для многих женщин трудное испытание.
Для меня самой это был нелегкий период. В свой день рождения с утра я ревела и даже не хотела видеть своих друзей. “Что отмечать? — думала я, глядя на себя в зеркало и отмечая то, что отняли годы. — То, что мне сегодня стукнуло тридцать?!” Я обзвонила друзей с просьбой не приходить, на что все они заявили, что на день рождения являются без приглашения, и нашествия гостей мне все равно не избежать. Через час примчалась одна из моих подруг и, застав меня зареванную и в растрепанных чувствах, расхохоталась: “Вот дурочка-то! Чего ты рыдаешь? Ты же еще только начинаешь жить!” Она на десять лет старше меня, но и тогда, и теперь ощущает себя молодой и привлекательной, и в самом деле молода и привлекательна. Не обращая внимания на мои стенания, что я уже старая, и мне пора на свалку жизни, подруга деловито заявила: “Так, быстро утирай сопли, одевайся и мажься по полной программе. Ты должна встретить гостей во всеоружии молодости и красоты”. Пришлось утереть сопли и слезы и подчиниться — напору моей подруги трудно противостоять. А когда пришли друзья, я быстро забыла свои печали.
Многие мои подруги признавались, что пережили нечто подобное, но это состояние было кратковременным. Теперь мы переходим уже на шестой десяток и ни о чем не жалеем.
Если свой возраст не драматизировать, с ним вполне можно примириться в любом возрасте.
Д.Е.
“Мои года — мое богатство”, - пел Вахтанг Кикабидзе. Это и в самом деле так. Все мои подруги состоявшиеся женщины, все при деле, они независимы и самодостаточны. Наш общий девиз: “Женщины могут все!” Именно так я назвала серию своих романов, потому что женщина и в самом деле может все. Если захочет.
Драматическое восприятие собственного возраста обычно отражает не внешние проблемы (вплоть до глобальных обобщений: “Жизнь не удалась”), а внутренние.
Мне десятки раз приходилось слышать от своих пациенток: “Старею… Скоро стукнет тридцать”. А я смотрю на них, улыбаясь, и отвечаю: “Я на два десятка лет старше, но не считаю, что старею”. Мои собеседницы обычно говорят что-то вроде: “Ну, это ведь вы… Вы счастливая женщина”. И в этом они совершенно правы, неосознанно поняв суть своей проблемы: дело не в паспортном возрасте, а в самоощущении. Счастливой можно быть в любом возрасте, годы тут совершенно ни при чем. А несчастной бывают и в восемнадцать.