Любовь и смерть на Гавайях.Каменная гвоздика
Шрифт:
Сара лежала на кровати в состоянии полной расслабленности. Ей совершенно не хотелось шевелиться. Тем не менее она вполне отдавала себе отчет, что надо встать и поесть, если она хочет сегодня же убраться отсюда. Она также понимала, что пора принимать пенициллин.
Сара еще немножко вздремнула, а когда проснулась, то взглянула на часы и поняла, что уже десять.
Сара быстро села и потянулась. Она явно чувствовала себя лучше. Она запила таблетку водой и поняла, что горло совсем не болит. Она вспомнила, что тогда, весной, ее болезнь упрямо не желала подчиняться действию пенициллина, поэтому,
Все, конечно, уже успело остыть, но в этом была виновата она сама. Сара выпила сок, немножко поклевала гренки и решительно отпихнула кофе и яичницу, которая снова являла собой шедевр кулинарного варварства. Белок по краям превратился в жареное кружево, а желток в середине оставался почти сырым. Но справедливости ради следовало признать, что Монти Риверс кое-что делал ради нее. Возможно, он считал, что должен достойно заменить Риту, коль скоро та была вынуждена покинуть ранчо. А может, ему велел заняться гостьей мистер Нильсен…
Впрочем, Сара решительно не могла себе представить, что мог сказать этот таинственный мистер Нильсен. Вся интрига с загадочными действующими лицами оказалась слишком запутанной для ее нынешнего состояния: милый Крис, свыкшийся с мыслью о близкой смерти, миссис Нильсен, клавшая цветы на странные алтари, детоненавистница Рита, отправившаяся к каким-то странным Людям Неба.
И еще доктор Дэвид Чой. Ни в коем случае нельзя упускать из вида Дэвида Чоя, от которого Сара Мур собиралась рожать детей. Она даже видела их лица. В воображении она переселила на Гавайи своих родителей. Сара знала, что отец поймет ее небольшой флирт с Джо Эганом, но она также понимала, что он никогда не сумеет понять, почему в первые же часы знакомства с Дэвидом Чоем она почувствовала неодолимое желание выйти за него замуж.
Внизу зазвонил телефон. Саре показалось, что звонки исходят из комнаты Монти Риверса. Она подозревала, что там может иметься телефон, но звонки услышала впервые. Она, конечно, и не подумает ответить: все равно это звонят не ей.
Звонки, однако, продолжались с удивительной настойчивостью. Сара поставила поднос на пол. А вдруг это все-таки звонят ей? Она встала и, чувствуя, как у нее легко кружится голова, надела халат. Потом стала спускаться, крепко держась за перила. Когда она оказалась внизу, звонки прекратились.
Нет, это, конечно же, был не Дэвид. С какой стати ему вдруг звонить сейчас? Но существовала маленькая вероятность, что это звонит его медсестра — обычный звонок, чтобы узнать, как там поживает пациент: она могла узнать номер, когда попала в основную часть дома. Сара, конечно, понимала, что это, скорее всего, не так, но это все же давало ей приличный повод, не теряя достоинства, отзвонить ему. Она скажет, что благодарна за прописанный ей пенициллин. Она будет очень сдержанной. Я решила, что надо сказать: «Спасибо, Дэвид». М-да, это шито белыми нитками… Приемчик из арсенала Элоизы.
У Сары участился пульс, она стала нервничать. Не надо ничего анализировать, иначе гордость не позволит
Он же скажет: «Сара, я пытался дозвониться, но…»
Ладно, хватит дразнить себя. Вперед, Элоиза!
Дверь комнаты Монти Риверса была заперта. Господи, какие же сокровища он там хранит? Или все дело в том, что там стоял телефон и он не хотел, чтобы Сара им воспользовалась? Она поднялась по лестнице, чтобы взять ключ и проверить, не подходит ли он к замку спальни Риверса. Он подходил столь же скверно, как и для ее замка, но все же после нескольких неудачных попыток ей улыбнулась удача. Если Риверс вдруг вернется и застукает ее, она совершенно спокойно скажет, что услышала, как звонит телефон.
Впрочем, спокойствие оставило ее, когда она села на незастланную кровать и стала думать, что же все-таки скажет Дэвиду. Когда она нашла справочник, а в нем отыскала его номер, ее сердце заработало в бешеном ритме, посылая ей в мозг новые и новые волны крови.
— Я хотела бы поговорить с доктором Дэвидом Чоем, — сказала она, когда на другом конце сняли трубку.
— Простите, но доктора не будет весь день.
— А, я только хотела сказать ему спасибо за оказанную услугу.
— Он должен выступить с докладом на медицинской конференции в Гонолулу. — Голос был не тот, который она слышала в его приемной в субботу. — А кто его спрашивает?
— Мисс Сара Мур.
— А… минуточку… Доктор Чой сказал, что если вы позвоните, то он непременно подойдет. Сейчас я посмотрю, не ушел ли он.
Сара услышала, как Дэвид сказал, что будет говорить из кабинета. Затем она услышала, как закрылась дверь и он взволнованно заговорил в трубку:
— Сара, Сара, я уж не знал, что и подумать. Где ты пропадала? Я так беспокоился.
— Я никуда не уезжала с ранчо. Я там была все время. Ждала твоего звонка, надеялась…
— Не может быть. — Он не произнес эти слова, а простонал. — Я звонил на ранчо в десять утра в воскресенье, на час раньше, чем мы договорились. Мне сказали, что ты ушла.
— Дэвид, кто это мог сказать?
— Кто-то из слуг. Тот, кто подошел на звонок. Я надеялся, что ты потом как-то со мной свяжешься. Я ждал, ждал и начал обзванивать все отели подряд. Днем я связался с мистером Нильсеном, попытался узнать от него, где ты, но он был пьян и толком не понял, кто я и зачем звоню. Затем я попытался связаться с Ритой Гомес, но мне сказали, что она в Гонолулу. Я решил, что ты полетела с ней.
— О Дэвид, Дэвид!.. — Вопросы, догадки, подозрения теснились в голове Сары, но сейчас все это могло и подождать. — Так, значит, ты не выписывал мне никакого пенициллина?
— Нет, конечно… Что за странности? Кое-кто мне все-таки даст ответы… Но как ты… почему тебе понадобился пенициллин? Ты заболела? Тебе плохо?
— Нет, сейчас уже все в порядке… Легкое недомогание… Здесь есть доктор, и он… Короче, сейчас мне гораздо лучше.
— Хорошо. Я рад, что там есть доктор. Слушай, Сара. Я бы ни за что не поехал в Гонолулу, если бы не этот доклад. Я должен вешать трубку и бежать, иначе опоздаю на самолет. Но я приеду, когда освобожусь.
— Я хотела уехать отсюда, как только у меня появятся силы…