Любовь и верность

Робинсон Мэгги

– Что? Что ты имеешь в виду? – спросил он.

– О! Это не важно. Прошу тебя, не останавливайся. – Мэри отчаянно схватила себя за груди и сжала их. Это оказалось скорее болезненно, чем приятно.

Этого не может быть! Но она так похожа на свою тетю и так много знает о работе «Ивенсон эдженси». Они примерно одного роста. Одного размера. Черт, да у них даже голоса похожи! Неужели она все время обманывала его? Воспользовалась им после того, как он поведал ей о своем неудачном браке?

А он-то, как полный идиот, раскрыл свое сердце пожилой женщине!

– Мэри Арден, вы ничего не хотите мне сказать? Что-то важное?

– Нет. Ничего. – Опустив голову, Мэри с силой сжала сосок.

Алек снял ее с себя.

– Я не выношу обмана, мисс Арден! Даже мои любовницы никогда мне не лгали. Я платил им за правду. И мне кажется, вам я тоже заплатил. Огромную, шокирующую сумму за ваши услуги! Или мне следует говорить: «За услуги вашей племянницы»?

– Черт! – пробормотала Мэри.

Алек помахал рукой между ними.

– Я этого не понимаю. Кто ты на самом деле?

– Ты знаешь, кто я. Мэри Арден… Ивенсон.

Последнее слово она произнесла шепотом. Рука Алека потянулась к несуществующей бороде, а затем он дал себе самому пощечину.

– Повтори! – велел он.

Мэри изучала свои пальцы, словно вместо ногтей у нее были бриллианты, отказываясь поднять глаза.

– Я… – наконец заговорила она, – я вовсе не хотела обманывать именно тебя. Я обманывала всех. Моя тетя заболела, и я выдавала себя за нее.

Алек был потрясен. Агентство «Ивенсон эдженси» было известно повсюду и считалось самым лучшим агентством по набору персонала в стране. Разумеется, они решали и проблемы другого характера, но почему-то он не мог представить себе, что маленькая Мэри Арден… Ивенсон делала все то, чем прославилась ее хитроумная старая тетка.

– И как давно продолжается этот маскарад?

– Ч-четыре года.

Брови Алека взлетели вверх.

– Четыре года?! Означает ли это, что ты ходила к тестю виконта Берли и…

Лицо Мэри стало пунцовым, но это не имело никакого отношения к тому, что они только что делали. Старик заслуживал любого наказания, которое она ему назначила, а леди Берли наконец оказалась в безопасности.

– Да, да! Но пистолет даже не был заряжен! Черт возьми, я никогда не обсуждаю с клиентами, что именно намереваюсь делать! Некоторые из них такие ловкачи, знаешь ли.

– Ловкачи? Я бы сказал, что дело было провернуто ловко. Господи! А ты еще убеждала меня, что чиста, как шотландская метель.

– Я такая и есть! Точнее, была до тех пор, пока не сделала тебе своего предложения. Никогда прежде мне не приходило в голову лечь в постель с клиентом. Это совсем непрофессионально, – добавила она без всякой иронии.

Только

сейчас Алек осознал, что он абсолютно обнажен. Мэри догадалась прикрыться простыней после того, как ногти, должно быть, порадовали ее.

– Четыре года! Ты четыре года выдавала себя за пожилую леди? Надо понимать, рассказ про бакалейную лавку – сплошная выдумка?

– О нет! Это абсолютная правда. У моего брата семейный бизнес, и я там как в силках оказалась. Мне было ужасно, ужасно тоскливо, ты должен понять это. Когда тетя Мим предложила мне приехать в Лондон, чтобы помогать ей, я даже подскочила от радости, думая, что мне предоставляется удачный шанс изменить свою жизнь. – Мэри выпрямилась, ее маленький упрямый подбородок подрагивал. И ее соски тоже – под потертой простыней.

Алек отвернулся.

– Помогать ей! Но то, что ты видела и делала… – Он боялся, что им придется рассказать сейчас друг другу всю правду.

– Мне пришлось! Ее бизнес пострадал бы безвозвратно, если бы пошли слухи о том, что она передала его своей невежественной двадцатипятилетней племяннице. Тетя вела весьма деликатные дела до смены столетия. И мне пришлось взять на себя дела агентства.

– Ну да, выполнить невыполнимое, – пробормотал Алек. – Будь я проклят! Так это ты скрывалась под той чудовищной шляпой? Какая актриса!

– Я и не думала обманывать тебя. Конечно, я это сделала, но я не думала, что ты захочешь, чтобы тебя не обманывали. Да и обманывали мы вместе на самом деле.

– Ты еще и словами играешь. – Алек потянулся за своими брюками.

– Что ты делаешь?

– Одеваюсь. И тебе советую сделать то же самое.

Губы Мэри задрожали.

– Ты хочешь сказать, что мы не завершим то, что начали?

– Боюсь, я не в настроении. Это ведь так вы, женщины, говорите? – спросил Алек, чувствуя, как ни странно, что его предали. Действительно, ему-то что за дело, если она в последние четыре года одевалась то как гном, то облачалась в какую-то мешковину? Она выполнила задание, для которого он ее нанял, – Бауэр больше не работает в спа-отеле, Эдит отомщена.

– Не знаю, – ответила Мэри. – Я ведь не леди, а всего лишь дочь бакалейщика. – Она опять вздернула вверх подбородок.

– И еще лгунья, не забывай! И шарлатанка. – Хамелеон, превратившийся из прихрамывающей вдовы в карманную Венеру.

Губы Мэри сжались.

– Чем же тогда я отличаюсь от твоих актрис? Разве каждое слово, сказанное ими на сцене, не ложь? Но они тебя почему-то устраивают. Не менее дюжины актрис, если верить сплетням.

Она бросила в него его же петарду. Черт бы ее побрал за то, что швырнула ему прямо в лицо его репутацию.