Любовь и ярость
Шрифт:
У Колта при себе не было денег, и ему пришлось пообещать хозяину конюшни, что пришлет их из дома, вместе с платой для Кэнди. Парень молча кивнул. Все в Голконде прекрасно знали, кто такой Колт.
Оседлав лошадь, Колт вывел ее из конюшни и зажмурился от слепящих лучей солнца. До Силвер-Бьют было не близко и следовало захватить в дорогу хоть немного еды, поэтому Колт завернул в небольшой магазин неподалеку.
Купив мешок сухарей и увесистый окорок, он обратился к хозяину:
– Знаете меня?
– Угу, – тот кивнул, – молодой Колтрейн.
Колт объяснил, почему не может заплатить наличными.
– Нет проблем. Будете отсылать деньги для Кэнди, приложите к ним и то, что должны мне. Она позаботится, чтобы я их получил, – понимающе подмигнул Колту хозяин и ухмыльнулся, показав два ряда кривых зубов. – Тут такое сплошь и рядом бывает. Мужчины каждый вечер просаживают у нее кучу денег, а потом приходится их высылать. И никто еще не пытался ее обмануть. Наша Кэнди дружит с шерифом, а он уж всегда позаботится, чтобы его приятельница сполна получила свои денежки.
– Не беспокойтесь, она получит деньги, – сказал Колт.
Конечно, он мог бы объяснить, что задолжал Кэнди просто за комнату и уход, а вовсе не за «особые услуги», но, как обычно, он счел ниже своего достоинства что-либо объяснять.
Забрав покупки, он вышел из магазина, не обратив ни малейшего внимания на какого-то человечка, который стоял неподалеку, но тот вдруг окликнул его. Колт с удивлением оглянулся.
– Никак домой собрался, а, Колтрейн?
Колт молча кивнул и уже было хотел пройти мимо, но тот вдруг снова заговорил:
– Вот наши парни порадуются, что ты убрался из города. А то стали поговаривать, что ты у Кэнди в любимчиках ходишь!
Колт замер. Внимательно приглядевшись, он заметил радостный блеск в глазах незнакомца и угрюмо буркнул:
– Ты ошибся, приятель.
Человек поежился, заметив, что лицо Колта потемнело от гнева, и попытался объясниться, стараясь не показать, как ему страшно;
– Да нет, все в порядке. Я просто слышал, как наши ребята жаловались в сапуне, что никак не могут побаловаться с Беллой, так как ты, дескать, «купил девчонку для себя».
– Не знаю я никакой Беллы, – бросил Колт, – а с кем я был – не ваше дело.
Он повернулся, чтобы уйти.
Человечек заколебался – он слегка побаивался того, что могло случиться, но, с другой стороны, пока что все шло нормально.
– Эй! – окликнул он Колта, и голос его слегка дрогнул. – А может быть, ты знаешь Бекки, племянницу Кэнди?
Колт в два прыжка оказался возле него и нанес страшный удар в челюсть. Последнее, что почувствовал незнакомец, прежде чем его поглотила темнота, было сожаление, что он взялся исполнить поручение Кэнди. Вряд ли обещанная сумма стоила того, чтобы так рисковать.
Обезумев от гнева, Колт кинулся к лошади и, вскочив в седло, галопом помчался домой, будто сам дьявол гнался за ним по пятам.
И в глубине души он с ужасающей отчетливостью понял, что этот подонок наверняка сказал правду.
Бекки, Белла.
Припав к лошади, Колт
Женщина опять сыграла с ним злую шутку. А он оказался в дураках.
Удобно расположившись перед туалетным столиком в кресле, обитом розовым бархатом, Бриана подняла глаза и встретила в зеркале разъяренный взгляд Гевина. Она ответила ему тем же.
– Ты, маленькая попрошайка! – прошипел он. – Интересно, где бы ты была сейчас без меня?! Копалась бы в канаве или раздвигала ноги перед каждым, кто пожелал бы заплатить за то, что Дирк Холлистер надеялся взять даром! Если не ошибаюсь, ты именно в этом попыталась обвинить парня?
Вскочив как ужаленная, Бриана закричала ему в лицо:
– Дирк действительно пытался изнасиловать меня! Мне нет дела до того, что он наговорил тебе. Этот человек – чудовище, и я хочу, чтобы он немедленно убрался отсюда! И почему, скажи на милость, ты вдруг взялся защищать его? – Бриана едва перевела дух. – А что касается того, где бы я могла быть сейчас, то попытайся-ка припомнить, где бы ты сам мог быть?!
Если бы не я, у тебя не было бы ни единого шанса наложить лапу на ту половину денег, что принадлежит Дани! Так что нечего вести себя так, словно ты делаешь мне одолжение, Гевин. По-моему, все обстоит как раз наоборот. Я ведь тоже кое-что о тебе знаю!
Его глаза превратились в две ледяные щелочки. Подскочив к Бриане, Гевин бешено схватил ее и сдавил обеими руками горло. Она яростно защищалась, царапаясь, как дикая кошка, но Гевин сильнее сжал пальцы, так что Бриана начала задыхаться.
– Замолчи, слышишь? Я зашел слишком далеко, чтобы позволить тебе спутать мне карты! Только попробуй, и, Бог свидетель, я придушу тебя не задумываясь! И уж позабочусь о том, чтобы твой калека-братец последовал за тобой, когда вернусь во Францию.
Он с силой тряхнул ее и заметил, как помутнели глаза девушки, но не отпустил ее.
– И не вздумай хоть слово кому-нибудь сказать о том, что произошло между тобой и Холлистером. Мне нужно, чтобы он оставался на ранчо, а ты, милая, будешь поступать, как я велю! Сделаешь все, чтобы наше маленькое предприятие удалось. Попробуй только пикнуть, и тебе конец.
Гевин резко разжал руки, и Бриана, не удержавшись на ногах, рухнула на пол. Стоя над ее неподвижным телом, Мейсон жестко сказал:
– И еще запомни: одно мое слово – и твой братец снова окажется в той самой больнице для бедняков, откуда я его вытащил. А уж там он долго не протянет!
В моей власти, – с жестокой усмешкой продолжал он, – отдать тебя Холлистеру побаловаться, – конечно, после того. как сам всласть потешусь с тобой!
Шатаясь, Бриана с трудом поднялась. И, взглянув на нее, Гевин заметил, что в ее прекрасных ореховых глазах тлеющими угольками горела ненависть. Горло мучительно саднило, голова раскалывалась от боли, и Бриана думала лишь о том, чтобы не разрыдаться, не доставить этого удовольствия своему мучителю.