Любовь из металла
Шрифт:
— Не нервничай, — сказала она, словно принцесса, успокаивающая пугливую собаку. — Он действительно хочет увидеть тебя.
— Почему ты всегда говоришь «он»? Ты имеешь в виду Верлиса? Так почему не называть его «Верлисом»?
— Есть только один Верлис, — ответила она.
Он их лидер. Я поняла это. Если не из всего остального, так точно из якобы-сна в то утро, когда он осадил Голдхоука. Верлис их господин. Нет другого господина кроме Верлиса.
Лифт достиг какого-то уровня, и мы вышли. Хорошо освещенный коридор. Мне не было надобности расспрашивать ее об этом. Никто не мог
А она машина. Все они машины. Но только он дважды рожденный. Поэтому он король.
— Глая, — обратилась я.
Она остановилась и скосилась на меня. Пока мы шли, она поменяла цвет теней на глазах с золотого на сливовый. Помимо демонстраций или совершения преступлений, трансформации их тел могут быть для них хобби, которым они занимались от скуки.
— Да, Лорен?
— Чего вы хотите? Все вы ввосьмером, что вы хотите?
— Не здесь, — ответила она. Она подарила мне свою прекрасную улыбку. — Он скажет тебе. Видишь ту стену? Коснись ее, и она откроется. Нет, мне не следует этого делать. Только для тебя.
Я уставилась на нее:
— У меня нет чипа.
— Разве? — Хитрая и кокетливая, она снова повернулась и медоточиво заскользила прочь.
Мой мозг перевернулся; но я знала, что он будет за этой стеной, и в тот момент я почувствовала разгорающуюся неистовую силу, не целиком состоящую из сексуального желания, и совсем мало — из любви. Затем я опустила руку на стену. МЕТА поместила что-то в мою одежду. Чип.
Стена отступила. За ней, в темноте ночи, на открытом воздухе, я увидела небо, ночное небо, сплошь запудренное звездами, и даже Астероид высоко над головой тускнел, словно голубоватый клуб пара. Можно было почуять аромат кустарников, приносимый холодным, трепещущим ветерком искусственной ночи.
Казалось, оно протягивалось на мили. Я могла различить холмы вдалеке, темнеющие на фоне звездного неба.
— Тебе нравится? — спросил кто-то.
— Механический сад.
— Ты не одобряешь.
— Чего ты ожидал, — ответила я, — после всей этой неразберихи.
— Иди сюда, — сказал он вкрадчиво. — Вот чего я ожидал.
Я не могла даже увидеть, где он находился, но двинулась вперед, в тени. Он стоял у дерева; оно казалось настоящим, но, опять же, он тоже казался. Его руки сомкнулись вокруг меня и притянули, и мне больше не было тревожно, я не сопротивлялась, только не ему. Когда мое тело коснулось его, я снова была исцелена, я была полна, и ничто во всей вселенной не имело значения.
— Мне не хватало тебя, — немного погодя сказал он, поднимая голову. — Моя львица, когти и гибкость.
— Да, — пробормотала я, — твой ручной зверь.
— Моя возлюбленная, — ответил он. — Тш-ш.
Его губы снова коснулись моих. Каскадом посыпались звезды, мир перевернулся. Но я исступленно, воспаряя ввысь, держалась за него. И только на задворках разума тикал часовой механизм взрывной мысли.
Я занималась любовью на открытом воздухе, конечно. Сейчас это было в месте, имитирующем открытое пространство. Я даже не могла толком разглядеть его. Был ли этот союз тем, что раньше? Как такое возможно? Да, это был экстаз, но не тот акт, который я могу описать лишь как ____. Тем не менее.
В конце я услышала, как он издает задыхающийся звук у моей
Под нами стелилась короткая, толстая трава. Астероид не сдвинулся, как и звезды. Мы встали, и он сказал:
— Пойдем туда, видишь дверь в стене? — Дверь врезалась в саму ночь. Мы прошли сквозь нее и оказались в небольшой комнате с дневным светом.
— Лорен, присядь. Теперь мне нужно рассказать тебе, что будет происходить дальше.
— Один из твоей команды убьет меня.
Нет. Секс тоже не сделал меня одобрительной. Отделившись от его неплоти, гнев закипал во мне, как и ужас.
— Их наиболее дикие инстинкты исправимы, — ответил он. — И, в любом случае, все это никак не связано с твоей безопасностью.
— Голдоук… Кикс… Шина..?
— Я все еще прошу тебя доверять мне. Ты можешь попытаться, Лорен?
— Ты имеешь в виду, «попрактиковаться», и, возможно, я смогу понять правильно?
Мое зрение наконец приспособилось. Он тоже был одет в серебряное, темнее цвета его кожи. Его волосы, которые я сжимала руками, которые хлестали мое тело, отливали красным деревом. Он был серьезен и сдержан. Глаза почти красные, промежуточного оттенка между цветом смолы и пламени.
— Сегодня, — сказал он, — многие вещи изменятся. Нет, никто нас не может услышать. Любой, наблюдающий за мной, видит меня в одиночестве и молчаливого.
— Тогда где они видят меня?
— Они не очень серьезно подходят к слежке за тобой. Они недооценивают тебя, несмотря на многие твои таланты. Но в твоей манжете крошечный чип. Это лишь один из нескольких, спрятанных в одежде, которую они приготовили для тебя. Я знаю, ты все проверила. Следует ли мне говорить, что ни один человек, без посторонней помощи, не может распознать их. Тебе бы понадобилась, — либо если бы ты сама ею была, — полностью запрограммированная машина. Они меньше булавочной головки. Однако, ты достаточно часто бродила вокруг комплекса; пленка показывает им компиляцию из шести разных твоих прогулок. Да. Я тоже иногда наблюдал за тобой. Разве ты никогда не чувствовала на себе моих пламенеющих с небесных высот глаз?
Я сидела прямо.
— Что случится сегодня?
— Во-первых, прибудет мать Джейн.
— Боже.
— Да. Несмотря на ее спрутову хватку над компанией, никто не видел ее в МЕТА. Видимо, в ней внезапно стал просыпаться интерес. Джейн здесь. Связи нет. Эта женщина всегда любила играть в кукловода с Джейн. Возможно, у Деметры в детстве не было кукол.
— Где Джейн?
— В своем номере, или в садах для гостей. Они просто заблокировали твои звонки к ней. Тирсо пытался связаться с Кловисом по линии Хэтфилд. Они оборвали связь и там.
— Что они… МЕТА… что они делают?
— Пытаются сохранить контроль. Это не имеет значения.
— Потому что ты и… команда…
— Мы под контролем. И сегодня ночью мы с этим покончим. По крайней мере, с первой стадией. Мне нужно, чтобы ты это знала, Лорен. Я хочу тебя, хочу, чтобы ты была со мной. Это так… банально. Но если тебя воротит от одной мысли, то ты сможешь уйти. Как только закончится этот вечер.
— Что ты сделаешь?
— Подожди и увидишь.