Любовь к наследству прилагается
Шрифт:
— Ресторан, — пренебрежительно протягивает мужчина, — он мне с детства выел все мозги со своими планами стать известным ресторатором или шеф-поваром. Куда это годится, а?
— Федор Александрович, — снисходительно произношу я, — это ведь его жизнь и выбор. В конце концов, Кирилл будет акционером "СтальПром" независимо от того чем займется в своей жизни, почти во всех компаниях акционеры не занимают управляющие должности, лишь получают дивиденды и просматривают отчеты.
— Не бывать этому! Жду тебя в больнице, не хочу заходить к нему один, мы обязательно поссоримся
— Да-да, конечно, — вот же старый манипулятор! И не откажешь же!
Я иду по незнакомым коридорам, запах больницы проникает в легкие, но, к счастью, от него мне не становится плохо. Разве что на задворках сознания всплывают неприятные воспоминания о том, как в десятом классе я провалялась месяц с пневмонией в ужасной районной больнице, где даже душа не было нормального.
Федора Александровича я заметила сразу. Одинокий пожилой человек на лавочке у одной из палат. Кажется, он уснул, поэтому мне пришлось притронуться к его плечу, чтобы разбудить.
— Может, отложим это на завтра? — предлагаю я, смотря на время. — Уже десятый час, Кирилл скорее всего давно спит.
— Нет, он только что поругался с медсестрой, которая не хотела одалживать ему свой телефон.
— Ладно, тогда я зайду первая. Проверю обстановку, а потом позову вас. И лучше подготовьте хорошее объяснение своему детскому поступку, потому что зная характер Кира, завтра же первым рейсом он укатит куда-то в Африку, — говорю строгим голосом и дрожащей рукой тянусь к ручке на двери.
Стоит мне переступить порог палаты, как в мою сторону летит взволнованный взгляд мужчины.
— Люба, слава богу ты в порядке, — подскакивает он с кровати и заключает меня в объятия. Я хочу расслабиться, но не могу. Понимаю, что после сегодняшнего разговора скорее всего сбудется моя мечта и я больше никогда не увижу его. только почему от этого не легче? — Эти долбанные доктора не давали мне телефон и не могли сказать все ли с тобой в порядке. Я уже готовил план побега. Черт, никогда так не был рад тебя видеть!
Его губы прикасаются к моим и я застываю, а потом разрешаю насладится себе этим поцелуем. Именно сейчас, когда понимаю как хрупко равновесие между нами, до меня доходит что я не хочу терять его. Что я была огромной дурой, когда каждый раз отталкивала этого мужчину и даже не пыталась сделать его своим. Не пыталась затмить всех тех женщин, которые попадались у него на пути, а у меня определенно могло бы получится. Нужно было лишь немного постараться.
— Кир, подожди, нам нужно поговорить, — отстраняюсь от него и делаю глубокий вдох, собираясь с силами чтобы сказать, что последние три месяца вместе с его дедом водила его за нос. Уже открываю рот, чтобы произнести первые слова, но дверь позади нас открывается и из-за нее появляется Федор Александрович.
— Дедушка? — пораженно произносит Кирилл, смотря мне за спину и я прикрываю глаза, ожидая неминуемого скандала.
Глава 31
Люба
Взгляд
— Что… что все это значит? — пораженно спрашивает он, потирая глаза.
— Кирилл, мальчик мой, как же я рад тебя видеть! Медсестра сказала что с тобой все в порядке и завтра утром тебя выпишут. Я так волновался!
Я закатываю глаза, речь мужчины настолько наиграна, что уловить фальшь невозможно. Федор Александрович все так же топчется у двери, не решаясь пройти дальше.
— Ну, я, наверное, пойду, вам стоит поговорить наедине, — неловко произношу я, чувствуя как обстановка в палате накаляется.
— Стоять, — рычит Кир и переводит на меня разъяренный взгляд. — Сели вдвоем на кровать и рассказали что здесь происходит. Сейчас же, — приказывает он и указывает рукой на больничную койку.
Мы переглядываемся с Федором Александровичем и делаем как велит Кир. Мне не хочется присутствовать при этом разговоре, потому что я чувствую свою вину. Перед обеими мужчинами.
— А сейчас по очереди рассказали мне правду. Кратко и по делу, я сейчас не в том настроении, чтобы слушать очередную чушь. О том, что у деда есть брат-близнец, например, — строгим голосом отчитывает нас Кир, словно мы провинившиеся школьники.
— У меня нет братьев, ты ведь знаешь: я единственный ребенок в семье, — вздыхает его дедушка.
— Не начинай ломать комедию. Что произошло? Почему Люба сказала что ты умер, а ты оказался жив?
— А ты хотел чтобы я и в самом деле был мертвым?
— Дедушка!
— Ладно. Успокойся, Кирилл. У меня и в самом деле случился инфаркт. Я был на грани, мог умереть, если бы скорая не приехала вовремя и меня не прооперировали, я бы не сидел здесь перед тобой.
— Но я видел твою могилу, дед! Да я даже поминал тебя! Знаешь, что я пережил, когда узнал что тебя не стало? Ты был мне как отец и мать! Вырастил меня! Единственный дорогой мне человек! Что вообще в ваших головах творится? Может, ты объяснишь мне, Люба? — он переводит разъяренный взгляд в мою сторону и я ежусь от того холода, который пылает в его глазах. — Чья это была идея?
— Моя, — отзывается Федор Александрович. — Я понял, что если меня не станет, то дело всей моей жизни уйдет в могилу вместе со мной. Я хотел подготовить тебя, оценить слабые стороны, сделать тебя сильнее. Я ведь не вечный, Кирилл.
— У тебя есть Люба, вот ей можешь со спокойной душой передать бразды правления. Поверь, лучше нее никто не справится.
Федор Александрович нахмурился.
— Не впутывай ее сюда и не надо на нее злиться, это я приказал ей ввести тебя в заблуждение. Люба очень ответственная и исполнительная, я полностью ей доверяю, но мой внук ты. И я хочу чтобы ты продолжил дело всей моей жизни. Мне больно от того как ты прожигаешь свою жизнь. Вечно на своих этих гулянках, без разбору тащишь в дом девушек, я не мог спокойно смотреть как ты гробишь свою жизнь.