Любовь как закладная жизни
Шрифт:
— Бусинка? — Вячеслав вновь потянул ее волосы, не дождавшись ответа.
— А? — она даже глаз не подняла, немного ошалевшая от украшения, которое пыталась рассмотреть.
Но это было достаточно проблематично сделать без зеркала. Цепочка оказалась короткой, такой, что как раз свободно охватывала шею. И округлый кулон, который она пальцами и кожей ощущала, укладывался во впадинку между ключицами. Но рассмотреть его никак не выходило. Все, что Агния могла понять — он был немного вытянутым, расширяющимся и округлым книзу. С
— Это мне? — снова не ответив, Агния попыталась повернуть голову под другим углом. Но и так мало что увидела. — Не надо было, Вячек, ты мне и так столько всего…
— Нет, мне, — он хмыкнул и прервал ее просто и эффективно: опустив ладонь на рот Агнии. — Вот буду смотреть на тебя и любоваться. Малышка, прекрати уже эту тему. Уже привыкнуть должна, так что просто порадуйся подарку. — Вячеслав посмотрел на нее с такой иронией, что она смутилась, ощутив себя маленькой и глупой.
И все-таки, веселье в его глазах делало даже это ощущение приятным. Потому что теперь она куда больше знала о нем и его мыслях.
— Бусинка, ты мне таки ответишь? Или ты по ходу не любишь цветы? — третий раз переспросил Вячеслав, насмешливо скривив губы.
Она состроила гримасу, оставив пока попытки рассмотреть украшение. Хотя тут же захотелось подскочить к зеркалу. Но все равно он не позволял ей пока подняться.
— Не то чтобы.
Вячек кажется удивился.
— Не понял.
Видя, что он ждет объяснения, Агния вздохнула и попыталась как-то понятно выразить свои мысли по этому поводу:
— Я люблю цветы. И когда их дарят, не важно какие. Это приятно, — она вновь повернулась так, словно пыталась спрятаться на его плече. Просто Агния как-то смущалась это говорить. — Но дальше… Понимаешь, у меня родителям много цветов дарили, когда они в нашем городе выступали. И за ними хаживать — столько мороки, — Агния «одним глазом» выглянула из своего убежища. — Этим часто приходилось заниматься мне — подрезать, менять воду. И так каждый день… А мне все время было лень этим заниматься, и цветы часто быстро вяли, — до конца уже призналась она в своем «грехе».
Вячеславу стало совсем весело. Лежа на нем, Агния прекрасно ощущала смех, который душил любимого. Но он ограничился только коротким:
— Ясно.
Помолчал секунду.
— И что ты сегодня собираешься делать? — тут же перевел разговор на другую тему.
А настроение Агнии впервые за утро «притихло». Это у нее сегодня был выходной в консерватории. А у Вячека, наверное, как и обычно, полно дел.
— Тебе уезжать надо, да? — спросила она, упершись подбородком.
Ему надо было. А как иначе? Ясень пень, дел и сегодня можно кучу нагрести. Однако, посмотрев в погрустневшие глаза Бусинки, он покачал головой:
— Нет, — ага, фиг вам он куда-то поедет, когда ловил такой кайф, наблюдая за тем, какая она сейчас веселая и
Вячеслав свою малышку такой счастливой слишком давно видел. На Новый год, пожалуй. До всей этой кутерьмы и запары. И как же, оказывается, она грузилась, не понимая его. А он, придурок, только вчера до этого своим мозгом допер.
В глаза малышки вернулась радость после его ответа. Она подскочила на диване, выпутавшись из его рук. Впрочем, Вячек не препятствовал. Да и видел, что ей хотелось посмотреть в зеркало на его подарок. Вон, все время пальцами щупала. Так что он только проследил, как малышка соскочила на пол и босая пошлепала к зеркалу в одной рубашке. Которую купила, чтобы ему еще больше нравится.
Девочка-девочка. Он так и так был на ней целиком и полностью свернут.
Вячеслав надеялся, что ей понравится кулон. В этот раз Вячек потратил на выбор несколько дней. Перебрал кучу украшений. Этот ему пришелся по душе для его Бусинки. Только как ни старался, не сумел тот ей с толком и красиво подарить. Разозлился на себя до чертиков. А толку? Как пальцами ни хрусти, подобрать нужные слова не выходило. Чтобы донести до нее все, чтобы малышка больше в жизни не боялась, будто не нужна ему.
— Ой, это правда, мне? — Агния уже вертела в пальцах кулон, поднося тот ближе к зеркалу. И тут же рассмеялась, увидев в отражении, как он нахмурился. — Прости, Вячек, я постараюсь, правда, — пообещала Бусинка. — Спасибо! — она подбежала назад к дивану и не просто забралась в постель. А уселась прямо поверх Вячеслава, отчего у него кровь побежала по венам быстрее. — Спасибо! — малышка наклонилась, прижавшись к его губам.
Вместо ответа он обнял ее и заставил лечь:
— Так что ты собралась сегодня делать? — поинтересовался Вячеслав, наслаждаясь тем, что ощущал каждый ее вдох, каждое движение, полное радости и веселья.
Бусинка задумалась: поджала губки, которые ему тут же захотелось опять поцеловать, свела брови. Помолчала минуты две, и робко глянула на него:
— Вячек, — не очень уверена начала его малышка, — а можно… я не знаю, но может быть, можно… — с перерывами тянула она.
Он вздохнул:
— Все можно, Бусинка, — повернувшись, он провел пальцами по ее бровям, по носу, погладил скулы. — Тебе можно все. Чего только в голову не стукнет, ясно? — Вячеслав смотрел ей прямо в глаза.
— Сегодня? — почему-то шепотом уточнила Бусинка севшим голосом.
Он понял, что начинает улыбаться:
— Всегда.
Малышка моргнула, даже рот немного приоткрыла, будто хотела вдохнуть и забыла. И вдруг лукаво прищурилась:
— И в консерваторию завтра пойти?
Он расхохотался, запрокинув голову. Хитрюга.
— Лады, и туда можно, — согласился Вячеслав, целуя ее в шею. — А сегодня ты что хотела? — подтолкнул он ее.
Агния выпрямилась, села на край дивана. И вдруг совсем встала, отойдя к своему столу.