Любовь как закладная жизни
Шрифт:
Она с трудом глотнула, пытаясь смочить пересохшее горло.
— За что? — Почти шепотом спросила Агния.
— Как за что? — Удивился Федот. — Ты ж сама говорила, что он приставал. Да и парень признался, когда его спросили. Как на духу выложил. Ну, так мы и того, «…я ему
Растолкую, что к чему!
Я его до самых пяток
Распишу под хохлому!..»
Федот довольно хлопнул ладонью по бильярдному столу.
— Думаю, больше никаких непоняток не будет.
Агния не знала, что сказать. Она не могла поверить тому, что рассказал Федот.
Ничего не сказав, Агния развернулась и вышла из бильярдной, ощущая себя оглушенной.
Нет. Это Федот просто поддевает ее. Он любит доставать Агнию. Не в первый же раз. Вот. Он просто поддевает ее. Да…
Агния не помнила, как дошла до дома. Не знала, говорил ли Вова что-то по пути. Она ничего не слышала и не воспринимала, словно ее голову окутал толстый слой ваты.
Нет. Она не могла поверить. И даже несколько раз бралась за телефон.
Тот самый, серебристый, красивый, раскладывающийся. С цветным экраном и красивой музыкой. Который она первые несколько дней разглядывала при первой возможности и не могла поверить, что у нее такое есть.
Ни у кого на курсе такого не было. Агния не хвасталась и не показывала. Но смотрела на те телефоны, которыми буквально размахивали однокурсники, да и студенты с других курсов в консерватории. И тот, что ей подарил Вячеслав Генрихович, как поняла Агния, был одним из самых новых и лучших.
Вот сейчас Агния наберет его номер, один из всего трех, которые у нее есть в записной книге, и спросит. И, конечно же, Вячеслав Генрихович ее успокоит и все объяснит. И подтвердит, что Федот просто пошутил. Но с другой стороны, откуда Федот, вообще, знает о Сашке и о том, что случилось в поезде?
Она мучилась этими вопросами всю ночь. И так и не позвонила Вячеславу Генриховичу. А на следующий день ходила по консерватории, как лунатик, и прислушивалась к любому шепоту и слухам. И почти под конец дня, замерев на одной из лестниц, под которой курили старшекурсники, услышала. Парни обсуждали того самого Сашку. И Толяна. Которых пару дней назад кто-то действительно избил. Избил так, что парней отвезли в больницу. И те до сих пор находились там, в отделении травматологии. За что? Почему? Никто не знал. Однокурсники собирались сходить, проведать парней.
Агния так и села там же, на грязных ступенях, не обращая внимания на удивленных студентов, спускающихся вниз и торопящихся вверх. У нее голова гудела, а в ушах стоял звон. И во рту было как-то горько. А перед глазами мелькали какие-то темные точки. Хоть бы в обморок не упасть прямо здесь.
Она заставила себя глубоко вдохнуть, прижала руки к щекам и опустила голову на колени.
Господи! Господи, что же делать? Что же ей теперь делать?
Осознание того, что все это время она обманывала себя, обрушилось на нее, словно снежная лавина. Ухнуло, ударило по сознанию и совести, ужасом с горечью прокатилось по каждому нерву.
А ведь он никогда, никогда не
Как же теперь быть?
Идея пришла сама собой. Агния подскочила и буквально побежала прочь из корпуса, торопясь скорее оказаться дома. Она в понедельник получила зарплату в ресторане. Если отложить из той двести гривен, плюс шестьсот пособия, то до конца месяца сумеет протянуть. Конечно, придется есть яичную лапшу и варить суп, который Агния страшно не любила. Но это не беда. Да и в ресторане можно всегда что-то вкусное взять на ужин. Справится.
Домой Агния доехала быстро, время пробок еще не наступило. Забрав из шкафчика, стоящего в комнате, которая раньше была бабушкиной, большую часть своей зарплаты и того, что откладывала несколько месяцев, она снова вылетела из квартиры.
— О, привет! Ты куда так торопишься?
Уже на лестнице Агния столкнулась с Леной, отпирающей дверь своей квартиры.
— Так, по делам, — она мимоходом улыбнулась соседке. — Надо мне.
— Ну, смотри. — Лена улыбнулась. — Если успеешь перед работой, заходи, чаю попьем.
— Вряд ли, но я посмотрю. — Кивнула Агния и побежала дальше.
Они трижды пили чай с Леной. Два раза у Агнии и одни раз у соседки. Болтали о каких-то мелочах, обсуждали музыку и право. Каждая из них пыталась посвятить другую в тонкости своего пристрастия. Но сейчас ей было совсем не до чая и не до конфет.
Даже не подумав о маршрутке, Агния пешком пробежала пять кварталов, не обращая внимания на такой уже привычный мелкий дождь.
И остановилась, чтобы перевести дыхание только тогда, когда влетела в двор церкви, которую старалась посещать каждое воскресенье. Тот был совсем пустым. Да и основной вход оказался закрыт. Впрочем, Агния знала, что боковая дверь всегда днем открыта.
Перекрестившись и поклонившись у входа, она натянула на волосы платок, который вместе с деньгами прихватила дома, и вошла в церковь. Пожилая женщина, продающая в холле свечи, иконы, наборы для крещения, вопросительно глянула в ее сторону.
— Здравствуйте, — тихо поздоровалась Агния, подойдя к ней. — А можно заказать молитву о прощении грехов?
— Конечно. — Устало кивнула женщина. Осмотрела ее. — Вот, на стене висит список того, за что можно заказать молитву, и о грехах, и за здравие, и за упокой…
Агния даже не глянула в ту сторону. За упокой родных она только пятнадцать дней назад сорокоуст заказывала. Сейчас ее интересовало не это.
— Я хотела бы, чтобы помолились о прощении грехов.
— Хорошо, — женщина улыбнулась, еще раз глянула на Агнию, кажется, решив, что ее грехи не так и сложно отмолить. — Скажи мне свое имя. — Женщина взяла карандаш, приготовившись записать.
— Это не мне. — Агния неуверенно переступила с ноги на ногу. — Вячеслав. За Вячеслава молитву.