Любовь леди Эвелин
Шрифт:
Она словно во сне сделала шаг назад к двери, когда Джек сильнее сжал ее руку. Он притянул ее ближе к себе, и его дыхание обожгло ей лицо.
— Не надо, Эви. Слишком поздно бежать, и к тому же я с вами.
Его сила и уверенность передались ей, и она слабо кивнула.
Джек начал пробираться через толпу к пустому столику в конце зала. Несколько широкоплечих портовых рабочих повернули головы в их сторону, и Эвелин испугалась, что перед ней любители барных потасовок. Но Джек излучал абсолютную уверенность, словно привык бывать в подобных
Они почти дошли до столика, когда к Эвелин потянулась чья-то рука. Джек отодвинул ее в сторону и гневно посмотрел на молодого матроса с кривыми бурыми зубами, уже порядком напившегося.
— Поделишься? — с трудом пробубнил он.
В глазах Джека блеснула ярость.
— Она моя на всю ночь. Я заплатил ей. Найди себе другую.
Пьяница пожал плечами и снова занялся своим джином.
От слов Джека Эвелин охватил ужас, и она прикусила губу. Она вспомнила обещание, которое он заставил ее дать. Она решила, что он велел ей притвориться его женой, но, оглядевшись по сторонам, поняла, что он имел в виду совсем другое, поскольку ни один приличный мужчина не привел бы сюда свою супругу.
Они уселись за столик, и пышущая здоровьем буфетчица скользнула к Джеку. Она хитро взглянула на него, жадно впитывая глазами его чеканный профиль и широкие плечи. Легкая щетина придавала его лицу еще более мужественное выражение.
Джек не отмахнулся от женщины, наоборот, лениво подмигнул ей и с улыбкой отослал прочь.
Эвелин охватило легкое негодование от мысли, как легко он был способен очаровать любую женщину. Против него не могли устоять ни буфетчицы, не библиотекарши, ни работницы суда, ни даже высокородные дамы.
Буфетчица вернулась с двумя кружками. Склонившись перед Джеком ниже, чем необходимо, она продемонстрировала ему свою грудь и удалилась.
В этот момент отворилась дверь, в таверну ворвался порыв воздуха, и вместе с ним вошли двое мужчин.
Рука Эвелин с кружкой замерла на пол пути.
— Это Рэндольф и Саймон, — сказала она Джеку.
Он коснулся ее руки, не давая встать.
— Не привлекайте внимания. Пусть они сами к нам подойдут.
Глава 10
Джек взглянул на только что вошедших мужчин. Один среднего роста, темноволосый, другой — чуть выше, со светлыми волосами и в круглых очках. Джек решил, что высокий — Саймон Гатри, а светловолосый — Рэндольф Шелдон, судя по описанию Эвелин. Саймон первым заметил ее в углу. Кивнув своему другу, он двинулся вперед и занял места за столиком.
— Рэндольф! — вскрикнула Эвелин. — Я так беспокоилась.
Молодой человек сжал ее руку.
— Эвелин, милая, ради Бога, прости меня. — Его голубые глаза увлажнились. Светлые волосы стояли торчком, словно он в волнении постоянно проводил по ним рукой. На нем было мятое пальто и неопрятная рубашка, а цвет лица напоминал
Рэндольф поднес пальцы Эвелин к губам и поцеловал.
Джек сжал зубы, и в его голове мелькнула недобрая мысль: он не достоин ее.
— Рэндольф, — вздохнула Эвелин, — с тобой все в порядке?
— Все не так уж и плохо. Я не хотел, чтобы ты через это прошла, Эвелин.
— Глупости, Рэндольф, — отмахнулась она, и ее голубые глаза излучали нежность и понимание. — В случившемся нет твоей вины. Это все убийца.
На лице Рэндольфа появилось болезненное выражение. Он беспокойно взглянул на Джека.
Эвелин перевела взгляд с одного на другого.
— Это мистер Хардинг. Он согласился защищать тебя.
— Саймон говорил про мистера Хардинга. Но я не знаю, необходимо ли…
— Мистер Хардинг — настоящий профессионал, Рэндольф, — перебила Эвелин. — Нам с ним очень повезло.
Рэндольф по-прежнему выглядел неуверенным, и Джек решил, что пора заговорить.
— Мистер Шелдон, если сыщики вас ищут, то ваш арест — лишь вопрос времени. Не обманывайтесь на их счет: вас найдут. Бесс Уитфилд была известной актрисой, и на судью постоянно оказывают давление, убеждая его дать санкцию на ваше задержание. Люди ожидают приговора. И насколько я понимаю, обвинения, выдвинутые против вас, имеют под собой достаточно оснований, виновны вы или нет.
Глаза Рэндольфа расширились. В своих очках он скорее был похож на молодого ученого. Джек так и думал, что именно такого человека выберет Эвелин.
Он всего лишь мальчишка, а ей нужен мужчина. От этих горьких мыслей сердце Джека сжималось. Он знал, что Рэндольфу Шелдону двадцать два года, столько же, сколько и Эвелин.
— Значит, они считают, что это я убил Бесс, — сдавленно произнес Рэндольф.
При упоминании имени актрисы Эвелин прижала руку к груди.
— Раньше ты никогда не рассказывал о своих отношениях с Бесс Уитфилд.
— Она была дочерью моего дяди от первого брака. В детстве мы были близки, но потом умерла ее мать, дядя женился во второй раз, и они переехали. В течение всех этих лет она писала мне, но мы вновь стали видеться, только когда она опять вернулась в Лондон, чтобы стать актрисой. Мой дядя умер, и я остался ее единственным родственником. Она доверяла мне.
— Почему ты мне ничего не сказал? — спросила Эвелин.
Рэндольф коснулся ее плеча.
Джек боролся с желанием скинуть его руку.
— Я собирался, Эвелин. Но Бесс попросила меня этого не делать. Она боялась, что это помешает моей карьере в университете. Она знала, что я зависел от практики у твоего отца и гоже мечтал стать профессором. Бесс боялась, что ее репутация помешает моему продвижению.
Эвелин нахмурилась:
— Репутация?
Лицо Рэндольфа покрылось красными пятнами.
Саймон пришел к нему на помощь:
— Бесс была известна своей закулисной деятельностью, а не только игрой на сцене театра «Друри-Лейн».