Любовь моя
Шрифт:
— Которого ты напрочь отрицаешь, — покривила губы Жанна.
— Считается, что в Боге сосредоточено все самое лучшее. Но как человеку при сложной современной жизни искоренять в себе плохое, когда вокруг столько соблазнов?
— Совсем как малый ребенок плачешься. Тебе, чтобы обидеться или расстроиться много не надо. Не наговаривай на себя. Будь достойна самой себя и своего таланта. А у этого священника, наверное, в применении к себе, имеется персональное понимание совершенствования, допустим, материальное, карьерное. И это лишнее доказательство того, что не стоит безоговорочно верить во всё, что тебе вешают на уши, —
«Все, что она произносит — независимо от интонации, — приобретает ироничный оттенок», — подумала Жанна.
Аня ушла от обсуждения личности священника и обеспокоилась глобальной философской проблемой:
— Понимаете, для меня в религии важнее моральный аспект, а не мистический, может, поэтому у меня не получается допустить существование Бога. Я придерживаюсь гипотезы, предполагающей, что космосу присущ разум. Биосфера для меня — некое пространство, включающее в себя коды жизни всего сущего.
Человеку главное — развиваться духовно, наполняясь высоким: что-то себе разрешать, что-то разумно не позволять. Я думаю, в основном страх перед тем, что будет после смерти, влечет людей в церковь. Страх — двигатель религиозных сюжетов. Его нарочно разжигают? Понятное дело, нет контакта с неизведанным потусторонним миром мертвых, нет наработанного материала, не знаешь, как адекватно реагировать. Я говорю глупости?
— Вовремя сообразила, что подобные рассуждения по отношению к религии непозволительны, — сказала Жанна тоном, которым заканчивают беседу, когда основной ее предмет уже обсужден.
— Они непозволительны по отношению к вере, но не к религии, — возразила Инна. — Мне сейчас припомнились слова из учебника истории о крещении Руси: «Владимир выбрал для своего народа православие». Понимаете, выбрал. О чем они вам говорят? Бросьте общий, но принципиальный взгляд на проблему с высоты птичьего полета. Мысленно охватите ее и сделайте вывод.
Инна не смогла обойтись без образных выражений и эмоциональной жестикуляции.
— Он мог бы избрать другую религию? — спросила Жанна.
— Это удобная сказка, и что нам еще повезло? — высказалась Аня.
— Она не природная, не коренная, но стала таковой, — сказала Лена.
— Жанна, почему твое лицо не засветилось как от осознания своей причастности к великой тайне? — усмехнулась Инна.
— Иногда я чувствую, что есть в нашей жизни что-то сверхобычное, что и я существую в некоем потоке и стараюсь из него не выпасть. Я не верю в загробный мир, но все равно пытаюсь делать все, чтобы от меня на земле осталось больше хорошего, — сказала Аня.
— Старость располагает к философствованию? Кто больше боится смерти: верующие или атеисты? — спросила Инна.
— Я думаю, что верующие, потому что они страшатся ада, — уверенно ответила Аня.
— Но верящие в Бога должны быть смиренными?
— Теоретически, в голове. А в душе…
— Сейчас церковь пытается претендовать на первенство в воспитании и закреплении нравственных основ в человеке. Священники даже узурпировали власть на Бога! Хорошо ли это? Мы и без религии неплохо их воспринимали из уст своих воспитателей. Нам прививали чистоту и доброту, не вмешивая в этот процесс высшие силы, — повторила как заученный урок Аня.
— Время было другое. Для нас знания были ключевым моментом,
— Все равно надо идти от веры к знаниям и христианское чудо заменять чудом научным. В этом прогресс. Я как-то увидела на какой-то религиозный праздник у церкви толпу женщин и подумала: «Сколько у нас сирых, убогих, несчастливых! И ведь ни войны, ни глобальных катастроф», — вздохнула Аня.
— Научное чудо? Ты не точна в понятиях. Чудо это…
— То, что нарушает законы природы. — Это Лена помогла Инне сформулировать правильное определение.
— Чудом называют не изученное, не исследованное явление, которому пока не найдено объяснение, — добавила Инна.
— Православие это тупик? — спросила Аня, смотря на Инну ясными, доверчивыми глазами.
— Любая религия — тупик.
*
Аня снова вернула подруг к первоначально заявленной теме.
— Стала я интересоваться мнением о книге у женщин, не обремененных детдомовским детством и религиозным воспитанием, так они тоже категорически выразили свое неприятие.
— Поведение героя книги лишний раз доказывает, что священники — обычные люди, исполняющие предписанную им саном работу, — сказала Инна.
— На месте этого священника… как там его звали… я бы сняла рясу и ушла в мир, — решительно заявила Аня.
— А церковь кто строил бы? — спросила Жанна.
— Достойный.
— Найди такого.
— Недавно услышала в автобусе диалог:
«Церкви, церкви кругом строят. А поликлинику когда?»
«О душе думай».
«Я еще пожить хочу»», — вклинилась со своим рассказом Инна, но ход мыслей Ани не нарушила.
— У этого батюшки хватало терпения выслушивать исповеди чужих людей, но он не нашел в себе доброты разобраться в своей семье. Значит, он лгал людям или говорил им чужие заученные мысли. Да есть ли в нем истинная доброта? Может, просто выгода им руководит? Учить уму-разуму чужих людей не так уж и трудно, а вот донести нужные слова человеку, с которым каждый день бок о бок, когда накапливается масса обид, недомолвок и проблем — это уже не теория, а трудная практика, и без собственной силы воли, любви и желания — непосильная. Батюшка не сумел справиться или не захотел? Вот в чем вопрос. Если не сумел — это его беда, если не захотел — его великий грех, — сделала заключение Аня.
— Он, наверное, из тех, кто, придя домой снимает с головы корону и ставит ее в угол, — усмехнулась Лена. Она изо всех сил пыталась не потерять нить разговора — тема ее интересовала, — но слова подруг с трудом достигали ее усталого сознания.
— Аня, у меня создалось впечатление, что ты не отличаешь автора от его героя, — придирчиво заметила Жанна.
Но Аня не отреагировала на замечание и продолжила рассуждать:
— Священника возмутила ревность жены и он «встал и ушел». Это его слова. Ушел из семьи. А была ли в его поведении порядочность по отношению к женщинам, приходящим к нему на исповедь, и жалующимся на то, что не встречают они понимание и сочувствие у далеких от церкви мужей? Находила ли у него понимание жена? Вот он говорит, что ревность способна подменить любовь ненавистью. Так не давай повода. Цени достоинства и добродетели жены. Если любишь — уважай ее слабости, жалей, щади, сочувствуй, помогай. За всё в нашей жизни надо платить. Я так понимаю семейную жизнь.