Любовь на первой полосе
Шрифт:
Перед ее мысленным взором на мгновение возникла Кейт. Утонченная, знающая себе цену, умная. «Ну и бери его. Он — твой. А с меня хватит».
Дрожащими руками Санди взяла чашку, которую протянул ей Тед, и медленно, тихим голосом рассказала ему все. С того момента, как Дэвид О'Нейл прислал ей этот пышный букет роз.
Тед ошеломленно смотрел на жену.
— Бедняжка, а я и не знал, — выдавил он.
— Чего не знал?
— Не знал, что сделал тебе. Что сделал нам всем. Черт возьми! Почему же ты молчала?
Санди поморщилась:
— Я думала, тебе это не очень
— Давай не будем говорить сейчас о Кейт, хорошо? — предложил он. — Я сам должен все обдумать и решить.
Тед поднял ее с кресла и поцеловал. Медленно, осторожно. Словно в первый раз.
— Я люблю тебя, Санди, ты же знаешь.
У нее выступили слезы.
— Не знаю. Я думала, после истории с Дэвидом ты вообще уйдешь из дома.
— Значит, ты совершенно не разбираешься в мужчинах, — усмехнулся Тед, ласково баюкая жену в своих объятиях. — Если честно, то я потерял голову от ревности. И не расскажи ты мне всей правды, я, может, действительно ушел бы из дома. Ты — моя жена, Санди. У нас семья. Я не могу вычеркнуть из жизни все годы, что мы прожили вместе, и сделать вид, что их не было.
Санди отступила на шаг, достала смятый носовой платок, вытерла слезы. «Он не сказал, что перестанет с ней видеться. Не сказал».
— Я люблю тебя, — прошептала Санди. — Хотела бы не любить, но не могу.
Тед взял ее за руку, заглянул ей в глаза:
— Ладно, миссис Геблер, раз так, самое время проверить ваши чувства.
Санди взглянула в окно. Лайонел и Томас все еще играли с соседским псом. Тед проследил за ее взглядом и решительно повел жену к лестнице.
— Если обед немного запоздает, они потерпят. Но я терпеть не могу.
Она медленно поднималась за ним в спальню.
«Я выиграла, я выиграла», — пело у нее в душе.
Но внутренний голос нашептывал: «Не радуйся. Это лишь первый раунд. Цыплят по осени считают».
ГЛАВА 5
«Господи, как я ненавижу воскресенья», — думала Рут, убирая со стола остатки завтрака.
Это был единственный день в неделе, когда Нью-Йорк терял для нее все обаяние.
Раньше в воскресенье с нею всегда был Дейл Келлер. Они подолгу лежали утром в постели, читали газеты, потом гуляли в Центральном парке или шли к реке. Плотно закусывали копченой рыбой, солянкой, мясом. Желудок Рут сразу отозвался на эти воспоминания.
«А кто теперь мельтешит у меня перед глазами? Туристы, жители из пригородов, нищие черные дети, у которых рубахи вылезают из штанов. Воскресенье в Нью-Йорке. Да уж… Если бы не Кейт, я бы давно уже повесилась».
С недавних пор Рут отказалась от беспорядочных связей, и ей пришлось искать новое поприще для приложения энергии. И помогла Кейт. В выходные она тоже оставалась не у дел. Когда в ее жизнь вошел Тед, она перестала ходить на вечеринки одна. Свободное время надо было куда-то девать. Они с Рут начали ходить в Гринвич-Виллидж, где по воскресеньям уличные художники выставляли свои работы. Кейт затаскивала подругу и в «Мэйси», который не закрывался по воскресеньям из-за туристов. А в дождливый день уговорила Рут заглянуть
Но выходные заканчивались одинаково. Обе шли в «П. Дж. Кларк», ирландский бар, не похожий на другие. В городе имелось около сотни ресторанчиков с деревянным полом, засыпанным опилками. Клетчатые скатерти тоже не являлись редкостью. Нет, «П. Дж.» выделялся на общем фоне только своей атмосферой, ирландским колоритом.
У длинной стойки бара в сумрачном зальчике всегда толпились киноактеры. Ходили слухи, что иногда заглядывала и Джеки Онассис, чтобы съесть гамбургер. В тот вечер зал ресторанчика был полупустым и тихим, но его атмосфера давала о себе знать. Рут не удивилась бы, если бы увидела за столиком в углу призрак Хемингуэя.
Они заказали бутылку вина. В обычные дни Рут спиртного не употребляла.
— Пробьемся, — сказала она, поднимая стакан.
Вино было крепким и пряным. Рут знала, что никогда не привыкнет к этому вкусу и не полюбит его, как знала и то, что Кейт в выходные тоже одинока и ей нужна компания. Поэтому Рут даже сделала вид, что вино ей поправилось. Своего рода плата за то, что Кейт для нее делала в самый гадкий день недели.
Та с любопытством взглянула на подругу.
— Ты произносишь этот тост каждое воскресенье, но кто тебя заставляет так жить?
Рут покачала головой:
— Не поняла.
— Думаю, поняла, — отмахнулась Кейт. — Просто не хочешь признаваться. Я, например, провожу выходные в одиночестве, потому что у меня есть одна, но веская причина: Тед. Вечеринки и свидания с «коллегами» меня не интересуют, я хорошо знаю, чем все заканчивается. Но к тебе это не относится. Еще когда я только начала работать в «Ньюс», ты считалась в городе самой незаурядной девушкой. Тебя и до Дейла приглашали на вечеринки и свидания. Что же случилось?
— Может, я потеряла интерес к мужчинам? Такое бывает.
— Чепуха. Такое бывает с моей матерью. А с молодыми здоровыми женщинами такого быть не может. Выдумай что-нибудь получше.
— О'кей, если тебе хочется знать правду, я расскажу. Но после этого ты, возможно, изменишь свое мнение обо мне.
— Увидим.
Рут налила второй стакан. Ей необходимо собраться с духом.
— У меня склонность к молодым мужчинам.
— Неужели? А разве другим женщинам они не правятся?
— Я имею в виду очень молодых.
— Подростков, что ли?
— Уже горячее.
— Почему? Вокруг толпы одиноких тридцати — сорокалетних мужиков. Судя по нынешней статистике разводов, их того и гляди станет больше, чем нас. Почему тебя вдруг потянуло на мальчишек?
Рут задумалась.
— Трудно объяснить. Видишь ли, я не люблю излишне напрягаться. Не могу себя заставить бегать за мужчиной. Все мои знакомые девчонки, которые встречаются с разведенными, жалуются. Мало того что возникает куча своих проблем, надо еще решать и его проблемы. Они готовят, возятся с чужими детьми. Посмотри на себя и Теда. Он женат, но ты с этим смирилась. Когда он не может с тобой увидеться, ты его понимаешь. Веришь каждому слову.