Любовь на первой полосе

Пактер Труди

— А может, и нет, — резко ответила Рут. — Как только я смогу встать на ноги, тут же улечу в Нью-Йорк. И если мои почки забарахлят, я хочу, чтобы это случилось на приеме у доктора Штайна. Мы хотя бы говорим с ним на одном языке.

Майк взял ее за руку:

— Не спорю, дорогая. Я тоже считаю, что лечиться тебе лучше дома. Между прочим, врачи говорят то же самое. Но ты сама не делай резких движений. Предоставь все мне. Кого ты видишь перед собой? Ты видишь человека, который привык таскать за собой по свету

многочисленных техников и целый выводок девочек-моделей. Неужели ты не доверишься такому человеку?

— Рут, может, я пока останусь здесь? — подала голос Кейт. — А потом вместе полетим домой.

— Что? — воскликнул Майк. — Ты хочешь лишить меня удовольствия побыть наедине с восхитительной Рут? Ни за что. Нет, Кейт, лети с остальными, а Рут не твоя забота. Если она будет нетвердо стоять на ногах, обещаю проводить ее до Нью-Йорка.

— Он не шутит, — сказала Рут. — Майк выбрал не ту профессию. Но в прошлой жизни он точно был сестрой милосердия.

— Значит, ты уверена, что мне не нужно оставаться?

— Абсолютно, — ответила Рут и взглянула на Майка.

Перехватив ее взгляд, Кейт поняла, что подруга уверена не только в этом. Они с Майком знакомы всего несколько дней, а смотрят друг на друга почти как муж и жена.

Едва Кейт увидела редакционного шофера-пуэрториканца, который приехал за ней в аэропорт Кеннеди, она сразу почувствовала недоброе. Педро встречал ее уже четыре года и всякий раз начинал улыбаться. Но сегодня никаких улыбок. Хуже того: он избегал встречаться с ней глазами.

«Он что-то знает». Шоферы всегда осведомлены о личной жизни тех, на кого работают. И Педро не был исключением.

— Тед просил, чтобы я передал вам, — сказал шофер, протягивая ей конверт. — Иначе вы не сумеете попасть домой.

Кейт распечатала конверт и с недоумением уставилась на ключи. Какой сегодня день? Воскресенье. Тед должен быть сейчас у нее. Отдыхать на диване. Она надеялась, что он встретит ее в аэропорту, но раз не встретил, значит, ждет дома. Тогда зачем ключи?

Они сели в машину. Может, Теду пришлось уехать из города? Раз в год Кремер посылал редакторов в командировку по всей Америке.

Но почему Тед ее не предупредил? Это на него не похоже — уехать…

И тут ее осенило: просто он работает. Ежемесячно один выходной Тед дежурил в редакции.

Но эта услужливая мысль не убила всех сомнений. Ведь он знал о ее возвращении. Этот вечер чрезвычайно важен для них обоих: с него должен начаться отсчет их совместной жизни. Почему же он не освободился? Его мог подстраховать кто-то из его заместителей.

Что же случилось?

Войдя в квартиру, она тут же поняла справедливость своих неясных опасений. Гостиная выглядела как в день ее отъезда две недели назад. Бледно-желтые нарциссы давно завяли. Стаканы, из которых они с

Тедом пили шампанское в тот вечер, так и остались на столе, рядом с бутылкой. Кейт печально глядела на этот натюрморт. Как утром в ночном клубе после вечеринки. Или на поминках.

Опустив чемоданы на пол, она прошла в спальню, где окончательно убедилась, что Тед никогда здесь не жил. В шкафу не было его вещей. Исчез даже запасной костюм, который он в последнее время держал у нее. Не забыл он ни про бритву в ванной комнате, ни про махровый халат и зубную щетку.

Уезжая из Нью-Йорка, Кейт пребывала в твердой уверенности, что любимый мужчина переезжает к ней и будет ждать ее. А он не только не переехал, но даже стер следы былого присутствия.

У Кейт началась истерика, вызванная не только отчаянием, но и разницей во времени, ее организм еще не успел адаптироваться. Она потеряла всякий контроль над собой, поэтому сняла трубку и позвонила Теду. Сначала на работу, а потом домой.

Ей ответила Санди. Усилием воли Кейт овладела своим голосом и спокойно поинтересовалась, дома ли Тед.

— Конечно, дорогая, — лениво протянула Санди. — Он играет с мальчиками. Сейчас позову. Кто его спрашивает?

«Сука! Отлично знаешь, кто его спрашивает!»

— Это Кейт Кеннеди. Я только что вернулась из Парижа.

— Ах, Кейт, — воскликнула Санди, — как дела? Я читала ваши репортажи и должна сказать, что это гениально! У меня было такое ощущение, словно я в Париже и вижу все собственными глазами. Подождете минутку? Сейчас я позову нашего старика.

Кейт поняла, что все кончено. Женщина, говорившая с ней, совсем не похожа на отверженную Санди, от которой уходит муж. Слишком у нее дружелюбный и веселый голос. «Сейчас позову нашего старика». Все ясно.

«Старик. Старый Тед, мой Тед! Который собирался прожить со мной всю оставшуюся жизнь».

Нет, она больше не желает это слышать. Она больше не желает говорить с Тедом, она уже знает все, что он мог ей сказать. Кейт медленно положила трубку.

Завтра она все услышит от него. Когда рядом не будет его жены. Ужасно потерять любимого мужчину. Но вовсе не обязательно терять вместе с ним и чувство собственного достоинства.

На следующий день она не вышла на работу. Акклиматизация — вполне законный предлог, чтобы немного отдохнуть. А Кейт очень нуждалась в отдыхе. «Может, удастся превратить дни в годы».

Тед позвонил в десять тридцать. Сказал, что им нужно поговорить, и предложил встретиться в обеденный перерыв.

— Не приглашай меня никуда, — ответила Кейт. — Я приготовлю что-нибудь дома.

— Ты же только приехала, устала. Давай встретимся в «Мерфи», а? Моя секретарша уже заказала нам столик у окна. — И, не позволив ей ответить, он положил трубку.