Любовь на сладкое
Шрифт:
Остановку чуть не проехала, хорошо хоть, услышала, как два парня передо мной про универ разговаривали. Выпрыгнула, когда двери уже дернулись закрываться.
Инна стоит у стенда объявлений на первом этаже, крутит в руках мобильный, а потом, завидев меня, улыбается и машет рукой.
– Не могу до тебя дозвониться. Случилось что? – Журавлева привычным жестом перекидывает свою огненную гриву на левое плечо.
– Телефон разбила, пришлось в сервис топать. Хорошо, он рядом с домом. – Пожимаю плечами, а сама втайне радуюсь,
– Сочувствую. Когда починят?
– Только на следующей неделе. И то, если повезет.
Инна больше не задает вопросов, ведет меня на третий этаж, по дороге рассказывая, где и что здесь находится. Я только послушно киваю, делая вид, что мне это интересно и я запоминаю.
Зачем ты меня тогда целовал? Вот зачем? Чтобы ее позлить?! Поверить не могу, что ты на такое способен, Марат!
– Все в порядке, девушки. Инн, рада тебя видеть. Не знала, что ты на «магу» поступаешь. – Знакомая Журавлевой, чуть полноватая маленькая девушка в толстовке с эмблемой универа, быстро забивает в программу наши данные. – Я создала в «Ватсапе» группу, вас добавлю, все инструкции и информация о летней школе там. Окей?
Как утопленнику везет тебе, Метелица. Хотя какая сейчас уже разница? Занятия, которых я столько ждала, сейчас оказались совсем не нужны.
– У тебя есть другой телефон? – спрашивает Инна, когда мы уже на улицу вышли. – Ну, там, старый, например? Можно было бы несколько дней перекантоваться.
– Нет.
Инна молчит, прикидывает что-то в голове, а потом выдает:
– У меня есть старый «Самсунг», на экране паутина, зато он работает. Батарея плохо держит, но если не слушать музыку и не сидеть все время в «ВК», то почти день может продержаться. Хочешь?
– Конечно! – Киваю, потому что других вариантов у меня и нет. – Покупать новый – это слишком дорого.
– Он у меня на даче, но я попрошу брата, завтра привезет. Напишу тебе в «ВК», ок?
– Спасибо!
Журавлева торопится, да я ее и не держу, сама домой ползу. В кровать, под толстый-толстый шерстяной плед с головой спрятаться. И остаться там недели на две, а лучше на месяц. Навсегда!
Дома звенящая тишина. А ведь я совсем чуточку, но поверила, что, может быть, когда-нибудь у нас может с Маратом что-то получиться.
Открываю дневник, и взгляд сразу утыкается в последнюю запись, когда все было замечательно. Пальцами касаюсь маленьких сердечек на полях. Их всегда три – никогда не знала, почему именно столько рисую. Дурацкая детская привычка…
Шесть лет назад
– Сердечки? Метелица! – Багрянов выхватывает тетрадь из рук. Не успеваю оттолкнуть его, он ногой задевает мой рюкзак. – Вано, лови!
Тетрадь улетает долговязому Ваньке Кононову по прозвищу Вано.
– Посмотрим, посмотрим…
– Отдай немедленно! – визжу от бессилия,
– А ты отними! – Поднимает руку с тетрадкой по биологии. – Ну давай, Метелица, прыгай. Юбка короткая, покажи, что под ней.
Их трое – трое идиотов из параллельного, постоянно кого-то задирают. Сегодня я у них в качестве игрушки. И ведь не поможет никто. Наши с ними не связываются.
– Прыгай, Люб, давай! – У стены стоит Чача, он главный у них, и вот его я реально боюсь. – Прыгай!
Серые безжизненные глаза на узком угловатом лице. От его улыбки на тонких губах даже нашу классную передергивает.
Озираюсь по сторонам – кроме нас нет никого в коридоре. Уроки кончились давно. Вот попала!
– Ребят! – Голос чуть подрагивает, и они как звери чуют мой страх. – Ребят, отдайте, а? Мне домой надо.
– Тебе помочь? – Чача лениво отталкивается от стены и, не торопясь, идет на меня.
– Может, я тебе помогу?
Как по команде все повернули головы влево, Кононов даже руку с моей тетрадью опустил. Сердце забилось как заполошное.
– Чего тебе, Бухтияров? – Голос у Чачи враждебный, а еще настороженный.
– Тетрадь девочке отдай, придурок.
Марат. Он один! Один против трех ублюдков, которые тормоза отродясь не видели.
Коновалов смотрит на Чачу, ждет указаний.
– И рюкзак тоже подними.
– Марат! – Чача снова рот открыл. – Вали по своим делам. Она сами с нами хочет. Люба, скажи.
Я молчу, лишь чуть дальше отошла от Вано.
Что он делает? Один же! А их трое. Но Марат словно не понимает ничего, молча отбирает у Кононова тетрадь, а затем быстро поднимает рюкзак.
– Твое?
– Д-да, спасибо!
– Идем.
Я через секунду уже рядом оказалась, на Чачу не смотрела, боялась, но с каждым шагом к лестнице вниз у меня крепла уверенность, что с нами ничего не будет.
– Тебе куда сейчас? – спрашивает, едва мы оказались у раздевалки. – Чего так поздно в школе делаешь?
Пожимаю плечами. Толком ответить не успеваю, потому что у него звонит мобильный. Но он не уходит, стоит рядом.
– Да! В школе. Я занят, Элина. Я сказал, потом!
Неверующе смотрю, как он сбрасывает вызов. Это из-за меня?!
– Ты ведь Люба? Литературный конкурс пару недель назад, верно?
Помнит! Он меня помнит! Узнал!
– Ага.
– Ты чего тогда сбежала?
Мне и сейчас хочется сбежать! Уехать в Новосиб или в Волгоград к папе и Оксане, забыть обо всем. Постараться забыть.
Открываю ноут, понимаю, что вряд ли уеду, но хочется хотя бы расписание посмотреть, представить, что и правда смогу все бросить. Переключаю вкладки на браузере и залипаю на «ВК».
Уведомление. Одно. Запрос в друзья. Марат Бухтияров.