Любовь на сладкое
Шрифт:
А еще спасибо маме, которая бредила танцами, но так и не научилась танцевать. Зато меня с шести лет отправила учиться. Танцы не сделали меня более раскованной, хотя мама очень на это рассчитывала, зато помогли с фигурой. И это объективно! Краснеть не за что, как и скрывать лишнее.
– Ну как? – Марат подплывает совсем близко, я вижу капли воды на его черных ресницах, а в волосах играют солнечные блики. – Хочешь, останемся до вечера. Ребята катер арендовали, посмотрим на закат. Здесь вечером красиво. А ночью звезды видны как на
– Да, наверное. Здесь здорово. Мне нравится.
Марат недоверчиво покосился на берег. Альберт. Вернулся. Но в штанах.
– Я еще поплаваю.
– Ну что, до буйков или валяться на воде дальше будешь?
На мгновение захотелось обдать брызгами Бухтиярова. Валяться, значит?
– Кто последним доплывет до буйков, тот…
Я на мгновение задумалась, а потом рванула вперед, подальше от берега.
Не знаю, какой черт в меня вселился, но мне безумно захотелось первой доплыть. Доказать Марату, что могу, что не такая уж я и размазня! Уже не такая, как в школе. До буйков метров двадцать еще, силы не совсем рассчитала, но дотяну на морально-волевых.
Откуда взялась волна, я не поняла, да я вообще ее не увидела, пока она внезапно не накрыла меня с головой. Вода тут же залила глаза, нос… Не успеваю вынырнуть. Вторая, третья…
Испугаться не успеваю – через мгновение чья-то сила выносит меня вверх, на поверхность. Жадно хватаю воздух ртом, волны уже меньше, но продолжают накатывать. Они мне больше не страшны.
– Ты как? – Марат продолжает удерживать меня, хотя опасность вроде миновала.
– Н-нормально… – Пытаюсь отдышаться, а сама цепляюсь за его плечо. Все же так спокойнее. Хотя сердце отказывается биться тише. – Воды наглоталась. Это что было?
– Катер пронесся, вот и нагнал волны. Давай к берегу. До буйков в другой раз доплывем.
И ведь так и не отпустил меня, пока из воды не вышли.
На шезлонгах почти никого – вижу лишь двух человек. Один из них – Альберт, а рядом незнакомая девушка, по виду явно меня старше. Высокая брюнетка и очень красивая. Яркая. Даже отсюда это заметно.
Она что-то говорит Дудкину, а потом резко поднимает руку. Какой именно она ему палец показывает, не видно, но догадаться несложно.
– Два песца встретились, – комментирует Марат. – Пошли дальше знакомиться.
Подходим.
Альберт выглядит обиженным, реально, с надутыми губами стоит и пьет сок через трубочку, а лицо как у ребенка-переростка. Девушка на него больше никак не реагирует. Спокойно начинает раздеваться. Просто сбрасывает с себя длинную тунику и остается в купальнике. Бразильские модели должны коллективно идти пахать землю. Вот кому нижнее белье в бриллиантах рекламировать!
Альберт ожидаемо поперхнулся. Алый сок снова заливает «Гавайи».
Кошусь на Марата – он на прелести девушки не залип. Мне она как-то сразу стала больше нравиться.
– Привет! – Бухтияров кивает «модели».
– Привет, Марат. Привет, девушка Марата!
Что?!
А пауза-то затянулась. На Марата стараюсь не смотреть.
– Вообще-то, я – Любовь. – Меньше всего перед этой бойкой девицей мне хотелось тушеваться. Хотя своего полного имени я чуточку до сих пор стесняюсь.
– Любовь Марата? – хмыкнула девчонка.
– Мы – друзья, хорошие друзья, – произнес мягко Марат, но в сердце все равно кольнуло. Метелица! Друзья! Да ты и об этом боялась мечтать! А что он еще должен был сказать? Включи голову – не будь как Альберт!
– Ты промахнулась в определениях, – говорю как можно беззаботнее.
– Я не ошибаюсь в определениях. – Пожимает плечами брюнетка. – Можешь спросить у Английского Гада.
– Кого?! – вырвалось у меня, но разъяснений не требуется. Сама сообразила, едва увидела Холодова, выходящего из воды вместе со своей Златовлаской. Ну конечно, Танька говорила, что он ей английский преподавал.
– Тут не поспоришь, – соглашаюсь. – Тоже у него училась? И как?
– Незабываемо. Я – Мария. Можно просто Маша.
Дело не в речке и не в солнце, не в восхитительной погоде, не они сотворили со мной волшебство. Легкость такая, что себя не узнаю, уверенность и покой одновременно. Это Альберт. Да, этот чудик заставляет забить на все комплексы, просто быть самой собой и ничего не стесняться, не париться о том, что думают о тебе другие.
Время обеденное, да и после купания все проголодались. Официанты сервируют стол специально для нас под тентами. Вот это класс! Уважаю.
– А Даня где? – Морозов обращается к Маше, а я только сейчас замечаю на ее пальце обручальное кольцо. Стоп! Марат же говорил, что будет одна сумасшедшая женатая парочка. Мне интересно посмотреть на ее «половинку».
– С Айсом, как всегда, завис. Они чуть позднее будут. И Варя с ними.
– А мне интересно, в какой вселенной вы познакомились? – Холодов переводит разговор на нас с Альбертом. – Я так и не получил ответ. Это какое-то сакральное знание?
– Вовсе нет.
– Наши родители познакомили. Мой батя – босс ее, – Альберт рад вставить слово. – В Волгограде, в «Ибисе» познакомились. Ресторан такой есть.
– В «Ибисе»? – воскликнула Тамара. – Том самом «Ибисе»? «Любовь на сладкое» его разнесла в пух и прах.
Чего? Это как вообще? Откуда? Она меня читает? И не разносила я ничего, правду только написала.
– Не знаю, о чем ты, но рыба там ужасная, – кривится Альберт. – Отстой, а не ресторан.
– Она так и написала. – Тамара кивает. – А потом до нашей «Золотой лилии» добралась. Честно говоря, я жду пост про «Али». Прости, Марат, но мимо вашего ресторана она не пройдет.
Уверена, Тамар?
– «Лилия»… – задумчиво протянула Маша. – Любимое место. А что такое «Любовь на сладкое»?