Любовь на спор
Шрифт:
— И это единственная причина? Страх снова оказаться снятой на камеру? — смеется Марк? И я не понимаю, что сказала смешного. Его реакция вводит в ступор. Особенно, когда он замолкает. А меня гложет любопытство. Буквально до чесотки.
— Тебе смешно? Ты считаешь, это было смешно?!
— Нет, — серьезно говорит он и резко накрывает мои пальцы своими. Вырвать не могу, а его лицо близко, и меня парализует. Боже… Мы так разобьемся.
— У меня для тебя есть предложение, — говорит Марк, а я сквозь туман смотрю на вывеску дорожного знака «Москва».
Интересно,
— Ну и какое?
— Тебе интересно?
— Марк! — повышаю голос, пока стоим на светофоре, и вдруг этот наглец проталкивает руку между моих бедер. Я вздрагиваю от скрутившего внутренности волнения, но все-таки бью его другой рукой. Машину снова ведет. — Прекрати, мы разобьемся!
А ему все нипочем. Он отстраняется, к лицу подносит руку, что касалась моих давно влажных трусиков, запах втягивает. Извращенец… И тоже… Нашла, от чего течь.
— Возбуждена. Я не ошибся.
— И что?!
— Ты не веришь мне. Я не верю тебе. Но мы друг друга хотим…
— Не понимаю, причем тут это? — спрашиваю подозрительно, останавливаясь недалеко от своего дома. Не хватало, чтобы Марка Алекс увидел. И я жду ответа, но Марк молчит, словно смелости набирается, но я-то знаю, что у него в голове зреет очередной план. И лучшее, что я сейчас сделаю, не буду его слушать и уйду. Отстегиваю ремень, открываю дверь, но чувствую стальной захват запястья.
— Я вернулся, теперь тебе не нужна замена в виде Кирилла, — что? — Не трахайся больше с ним, трахайся со мной.
Глава 21
— Все пропало! — первое, что слышу, заходя на работу. — Все пропало!
Вокруг, как ошпаренные мечутся официанты с тряпками, уборщицы с ведрами, повара с кастрюлями. И повсюду столько, что новый подарок Саши тут же тонет.
Просто отлично начинается день. Сначала ссора с Алексом, который отказывается отпускать меня в свободное плавание, теперь потоп. И где Ной, когда он так нужен?
— Что случилось? — спрашиваю у мимо пробегающей Риммы, снимая туфли. Ладно хоть вода не кипяток. Светлая худышка в запаре неопределенно показывает на кухню. Ясно, где корень зла и самые громогласные крики.
— Вы сантехники или педики! Чините! Я шлепаю туда и застываю, от того, как пара сантехников пытаются сдержать напор воды, что течет через сорванный кран. Еще недавно идеально чистая, светлая кухня превратила в поле боевых действий. Теперь солдаты под руководством неадекватного Михалыча выкатывают холодильники, освобождают склад.
Все выносят в ресторанный зал, где администратор тоже бегает не знаю, за что браться, и кому помогать. И может не было бы паники, но если я правильно помню, через несколько часов у нас свадебный банкет на сто персон. Замыленный Михалыч теперь обзванивает знакомых рестораторов, которые могут помочь. Но в пятницу это фантастика.
А я даже и не знаю, что делать кроме, как не переодеваясь присоединиться к спасению продуктов и техники. И не важно, что платье на меня не для подобного время препровождения. Думаю, моя форма уже где-то
— Ох, сука, наконец-то, — кричит с кухни мужской голос, и мы с ребятами со смешками переглядываемся.
Кто-то хочет ущипнуть меня за зад, обтянутый мокрой тканью, но я толкаю его в воду, и работа замирает, пока все ржут.
Только вот не до смеха. Пока трубу починят, а вода уйдет, ресторан потеряет репутацию и деньги. В условиях современной конкуренции это почти выстрел в голову.
— Что же делать? — усиленно размышляю вслух, отжимая тряпку.
— Сегодня не твоя смена, — замечает Михалыч, уже забивший на все. Он прав, я выбралась на работу, потому что устала думать и страдать. Теперь начальник глушит водку.
Я смотрю по сторонам, чтобы не дай Бог, не подорвать его авторитет и забираю рюмку.
— Вы можете потерять огромные деньги, репутацию, впоследствии ресторан, если будете не думать, как выкрутиться из ситуации, а пить! — высказываю и вижу, как краснеет от злости его лицо. Пячусь… Сейчас будет взрыв. Осталось только уши прикрыть.
— Ты видишь выход из этого дерьма?! Осталось четыре часа! У нас нет ничего! Не строй из себя умную, если не можешь предложить хоть одну стоющую идею.
И понимаю, что он прав, с той лишь разницей, что идея у меня имеется.
— Дайте мне пол часа и у вас будет место…
— Что? Что ты можешь придумать? Пигалица!
— Римма! — зову я и киваю на шефа. — Не давай ему пить! Я позвоню и дам дальнейшие инструкции.
— Ты здесь не начальник! — орет он.
— Но вы взяли меня своим личным помощником, — пожимаю плечами. Выбора у него все равно нет. — Так что ждите указаний.
— А что остальным делать? — спрашивает Римма и отодвигает от Михалыча графин.
— Выкачивать воду, спасать те заготовки, что были сделаны. По возможности включить холодильники.
С этим надеваю мокрые туфли, выжимаю подол платья и переплетаю косу. Все это пока приложение в телефоне ищет мне такси до офиса Малышева, которого я называла отцом.
Да, я попрошу помощи у законного отца. У них есть огромный ресторан в офисе, с кухней и всем прочим. Для особо важных клиентов. Отказать после всего, что мне пришлось по их милости с мамой пережить, от не сможет.
Надеюсь.
Прощаюсь и бегу к подъехавшему такси.
Полная энтузиазма, что сейчас я помогу своими коллегам, спасу бизнес Михалыча, и проявлю себя не только вечно ноющей по подлецу мямлей, но еще и талантливым организатором.
А еще, наконец, смогу забыть о дебильных словах Марка, что чайной ложкой едят мой мозг уже две недели.
И ладно бы только это, так теперь этот придурок торчит по вечерам возле моей работы, провожает, кидает заявки в друзья, делает все, чтобы у меня даже возможности, не было не, то что встретится, даже поговорить с Кириллом. Или забыть о существование его брата наглеца. Сексуального бесспорно, особенно теперь, когда в летнее время можно оценить его фигуру под не слишком свободными футболками.