Любовь на темной улице (сборник рассказов)
Шрифт:
– - Я был женат,-- признался Уэбел.
– - Я тоже,-- отозвался Эдди,-- три раза. Что это я разговорился? В такой поздний час человек склонен нести всякий вздор. Простите меня, беру свои слова обратно.
– - Эй, Эдди!
– - снова позвал его Узкоплечий, тот клиент с девушкой, которая называла его Теренсом. Он поднял свою тонкую белую руку.-- У тебя есть пара бутылок "шабли", которое можно пить? Я хочу взять с собой.
Уэбел с интересом следил за выражением лица Эдди. Зеленоватая полуночная бледность вдруг исчезла с его лица, и ей на смену пришла здоровая пунцовость, полыхающая, как пламя, и теперь его лицо стало похоже на раскрасневшееся
Еще никогда Уэбел не видел Эдди таким, просто пышущим здоровьем.
– - Что вы сказали, мистер?
– - переспросил Эдди, с трудом сдерживаясь, не повышая голоса.
– - Я хотел узнать, есть ли у тебя пара бутылок белого вина, я хотел бы захватить их с собой домой,-- сказал Теренс.-- Завтра я еду в Нью-Хейвен на игру, и мы собираемся устроить пикник в честь Кубка, и мне не хочется рыскать поутру в поисках винного магазина.
– - У меня есть белое, "Братья-христиане",-- ответил Эдди.-- Но я не могу поручиться, можно его пить или нет. Я его не пробовал.
Уэбел снова обжег язык, хлебнув раскаленного кофе. Он не спускал глаз с Эдди, который, мрачно нахмурившись, нырнул в глубину холодильника и, порывшись в нем, извлек из него пару бутылок. Запихнув их в пакет из плотной коричневой бумаги, он поставил его перед клиентом с девушкой в зеленых чулках.
– - Между прочим, Эдди, как ты думаешь, кто выиграет завтра?
– - А что по этому поводу думаете вы?
– - спросил раздраженным, скрипучим тоном Эдди.
– - Принстон, конечно,-- сказал этот человек. Он радостно засмеялся.-Конечно, я пристрастен, дорогая,-- повернулся он к девушке, легонько прикасаясь к ее руке.-- Ведь я сам из Принстона...
"Какой сюрприз!" -- подумал Уэбел.
– - А мне кажется -- Йель,-- сказал Эдди.
– - "Lux et Veritas"1,-- сказал Маккул со своего столика у входа, но никто не обратил внимания на его реплику.
– - Значит, ты считаешь, победит Йель,-- сказал этот человек из Принстона, язвительно копируя пролетарский выговор Эдди, свойственный Третьей авеню, и это вдруг заставило Уэбела на какое-то мгновение с одобрением подумать о революции, о низвержении любого социального порядка.
– - Ладно, я скажу, как я поступлю с тобой, Эдди, если ты болеешь за Йель. Я готов побиться об заклад. Спорим, вот на эти две бутылки вина, что выиграет Принстон.
– - Я не играю на свои напитки,-- твердо возразил Эдди.-- Я сам их покупаю и, следовательно, продаю.
– - То есть ты хочешь сказать, что не желаешь отстаивать свое мнение, так?
– - спросил этот джентльмен из Принстона.
– - Я имею в виду то, что сказал,-- Эдди повернулся спиной к нему, поправляя бутылки с шотландским виски на полке за стойкой бара.
– - Если вам так не терпится, так хочется с кем-нибудь поспорить, то извольте, я готов,-- сказал Уэбел.
Он вообще-то и не думал об игре и никогда не следил внимательно за футболом, к тому же он не был азартной натурой, и сейчас, в эту минуту, был готов поставить на республиканцев, если этот тип из Принстона сказал бы, что он -- демократ, на Паттерсона, если бы тот сказал, что предпочитает Линстона, на Перу против русских, если бы он остановил свой выбор на Красной армии.
– - Ах, вон оно что,-- спокойно протянул этот человек.-- Значит, вы готовы меня уважить. Очень интересно. И на какую сумму, позвольте вас спросить?
– - На любую, какую хотите,-- сказал Уэбел, мысленно благодаря свой мюзикл на Сорок второй
– - Думаю, что сотня долларов вам не по карману,-- сказал Теренс, мило улыбаясь.
– - Отчего же, вовсе нет,-- ответил Уэбел.-- Пустяковая сумма.-- Хит его мюзикл или не хит, но вообще-то ему не хотелось просто так терять сотню долларов, однако этот такой самодовольный, такой самоуверенный, такой поразительно надменный голос заставил его броситься, закрыв глаза, в эту экстравагантную авантюру.-- Я-то рассчитывал на что-то более существенное...
– - Ну, ладно,-- сказал Теренс.-- Решим все по-дружески, по-семейному. Скажем, сотня долларов. Какие дополнительные условия выдвигаете?
– - Условия?
– - удивился Уэбел.-- Никаких дополнительных условий, пари на равных.
– - Ах, мой дорогой друг,-- сказал человек из Принстона, притворяясь, что его ужасно забавляет их разговор.-- Я, конечно, храню верность старой школе, но не до такой же степени. Я выставляю свои условия,-- две с половиной ставки к одной.
– - Во всех газетах можно прочитать, что на эту игру действуют только равные ставки,-- сказал Уэбел.
– - Я такие газеты не читаю,-- возразил человек из Принстона, давая своим пренебрежительным тоном понять Уэбелу, что тот, несомненно, читает только такие газетенки, где всякого рода мошенники дают свои советы по поводу ставок, журнальчики, в которых полно всевозможных личных исповедей, да порнографические таблоиды. Теренс, вытащив бумажник, порылся в нем и выудил оттуда две двадцатидолларовые купюры. Положил их на стойку.-- Вот мои деньги,-- сказал он.-- Я ставлю свои сорок на ваши сто.
– - Эдди,-- обратился к бармену Уэбел,-- нет ли у тебя какого-нибудь знакомого букмекера, который в столь поздний час может сообщить нам, какие дополнительные условия пари?
– - Конечно, есть,-- сказал Эдди.-- Но это пустая трата времени. Ставки всю неделю держались приблизительно на том же уровне. Шесть к пяти, так что делайте свой выбор. Это -- равные деньги, мистер.
– - Я никогда не связывался с букмекерами,-- сказал Теренс. Он запихивал деньги назад в бумажник.-- Если вы не хотите держать пари,-- говорил он ледяным тоном Уэбелу,-- то, по крайней мере, могли бы помолчать.-- Он повернулся спиной к Уэбелу.-- Не хочешь ли еще выпить, дорогая?
В этот момент Маккул, который до этого, склонившись над меню, что-то чертил на нем, не обращая никакого внимания на беседу, поднял голову и громко сказал своим четким, сдержанным голосом:
– - Послушай, братец Тигр, я и сам из Принстона, и, должен сказать, ни один уважающий себя джентльмен на вашем месте никогда бы не потребовал две с половиной против одной. Никаких дополнительных условий, равные ставки, равная сумма.
В баре установилась чуткая, почти осязаемая напряженная тишина. Теренс, нарочито медленно засовывая бумажник в карман, так же медленно повернулся к Маккулу, бросил долгий взгляд на этого сидевшего за своим столиком у входа человека. Маккул снова опустил голову и снова что-то рисовал на своем меню. На лице Теренса появилось какое-то странное выражение, даже смесь выражений,-- легкого шока, неуверенности в том, что он услышал, забавной озадаченности и терпимости,-- все одновременно. Такое сложное по составляющим выражение можно, по-видимому, было увидеть на лице священника, которого группа прихожан пригласила на обед, а когда тот вошел в столовую, то, к своему великому изумлению, увидел, что посередине комнаты -- в самом разгаре сеанс стриптиза.