Любовь не игрушка
Шрифт:
— Дейви тоже так говорит, да только что он понимает? — улыбнулась соседка. — Послушай, ведь я была здесь тем вечером, помнишь? Я видела, как вы смотрели друг на друга. И что же? Ровным счетом ничего? Разошлись как в море корабли? Хоть убей, не верю!
— Пожалуйста, передай мне ложку.
— Ну как тут не подивиться? — не унималась Дина. — Ведь красавец, мультимиллионер, и такая душка!
— Душка? — Глэдис крутнулась на каблуках, щеки ее ярко горели. — Мерзавец — вот он кто!
— Почему?
— Потому что… потому
— О'кей. Считай, что тему закрыли.
— Отлично!
— Просто в толк не могу взять, — задумчиво протянула Дина, выдержав минутную паузу. Глэдис громко застонала, но соседка не унималась. — Этот Фагерст глядел на тебя так, как голодный бомж смотрит на обед из семи блюд. Да если бы к вам заявился сам изобретатель громоотвода Бен Франклин, он без всяких приборов определил бы, что молния и электричество — одной природы. Разряды так и вспыхивали в воздухе.
— Классно придумано, Дина. Почему бы тебе не бросить балет и не начать писать сценарии мыльных опер?
Дина встала и подошла к буфету.
— И все-таки одна из молний угодила в цель, потому что на моей памяти ты никогда не вскакивала ни свет ни заря. — Балерина порылась в кухонном шкафчике, извлекла на свет коробку шоколадного печенья и заглянула внутрь. — Ням-ням. Как раз две штучки. Одна — тебе, другая — мне.
При одном взгляде на печенье в шоколаде Глэдис снова ощутила знакомые спазмы в желудке. К горлу подступила тошнота.
— Я — пас.
— Значит, я могу слопать обе?
— Считай, что сегодня — твой счастливый день. А откуда ты знаешь, во сколько я встаю?
Дина с аппетитом вгрызлась в печенье.
— Я отправилась на утреннюю пробежку, — пояснила она с набитым ртом, — на рассвете. Ты меня знаешь: люблю, когда на улицах ни души. А полы скрипят… Вот я и услышала, как ты разгуливаешь по квартире. Взад-вперед как заведенная. Из комнаты в комнату. Прошла целая вечность, прежде чем ты улеглась снова.
Не вечность. Ровно столько, сколько нужно, чтобы убедить себя: бесполезно переживать о сделанном, потому что постыдная ночь уже в прошлом и никогда, никогда больше не повторится…
— Куда вы с ним ездили тем вечером?
— Ты отлично знаешь куда! — Глэдис подставила чашку под струю воды и принялась оттирать ее, словно закопченную сковородку. — На ужин. В «Старый замок».
— И все? — захлопала ресницами Дина.
А потом я узнала рай в его объятиях, внезапно подумала Глэдис, и упорно подавляемые эмоции, воспоминания о пережитой ночи, нахлынули с новой силой. Может, глупо она поступила, сбежав из квартиры? Наверное, надо было остаться. Занять
Чашка выпала из рук и со звоном разлетелась на куски.
— Черт побери! — В глазах стояли злые слезы; она нагнулась и принялась подбирать осколки. — Ты хочешь знать, что произошло той ночью? — Глэдис выпрямилась, швырнула осколки в ведро и вытерла руки о джинсы. — О'кей, я тебе скажу.
— Глэдис, милая, я не хотела…
— Я провела ночь с Мартином.
— Ой! — тихо вскрикнула Дина.
— Я переспала с мужчиной, которого почти не знала, который мне совсем не нравился и которого я больше не желаю видеть, потому что… потому что…
— Не продолжай, я поняла, — мягко откликнулась Дина.
Глэдис резко развернулась к ней.
— Избавь меня от этого покровительственного тона! Если я сама ровным счетом ничего не понимаю, тебе-то откуда знать?
— Видишь ли, мое первое свидание с Дейви закончилось постелью.
Глэдис рухнула на стул.
— Как это?..
— Вот так! А до того я была девственницей.
— Тогда зачем? Почему?..
Дина улыбнулась.
— Как знать? Гормоны? Судьба? Так случилось, вот и все.
— Видишь, я была права: тебе следует писать сценарии мыльных опер.
— Наверное, мое тело и мое сердце мгновенно поняли то, что разум еще только пытался осмыслить. Мы с Дейви были предназначены друг для друга. Родство душ, знаешь ли.
— Но у меня такого оправдания нет! Фагерст и я определенно не предназначены друг для друга. Я сделала то, что сделала, и теперь сама себя ненавижу.
— Паразит!
— Минуту назад ты называла его скандинавским богом.
— Минуту назад я не знала, что он злоупотребил твоей доверчивостью, а затем поступил чисто по-мужски.
— Поверь мне, Дина, — хмуро уточнила Глэдис, — он не злоупотреблял моей доверчивостью. Я сама этого хотела.
Дина вытряхнула из коробки последнее печенье.
— Речь не об этом. Я имею в виду другое, когда говорю, что он поступил чисто по-мужски. Хлоп, бам, спасибо, мэм, может, я еще перезвоню!
Глэдис уставилась на подругу. Затем встала, сорвала с крючка полотенце, намочила его в раковине и принялась остервенело оттирать стол.
— Я сама велела ему не звонить.
— Что?
— Что слышала! Он очень хотел увидеться. Я запретила ему приезжать и сказала, что продолжать наши отношения не собираюсь.
— Ты и Мартин вместе провели незабываемую ночь — и ты дала ему отставку?..
— Я этого не говорила!
— Так, значит, ночь не удалась? Или ты не дала ему отставку?
Не выдержав взгляда подруги, Глэдис опустила глаза и отвернулась к раковине.
— Чего ты добиваешься? — устало осведомилась она, подставляя руки под воду.
— Я хочу понять, чего ты добиваешься, радость моя. С какой стати ты занималась любовью с этим типом, а потом дала ему от ворот поворот?