Любовь не картошка
Шрифт:
Ранним утром, вновь потоптавшись перед его закрытой дверью, начала сомневаться в успехе своего замысла. Весь день проходив по Русскому музею, за два часа до отлета с тяжелым сердцем, уже не веря в выполнимость взваленной на себя миссии, постучала в знакомую дверь. Неожиданно раздались легкие шаги, дверь распахнулась и пред ней предстал высокий мужчина в черных джинсах и серой футболке, с короткими каштановыми волосами, чуть взлохмаченными нетерпеливой рукой.
Уже распростившаяся с надеждой Даша не ожидала его появления, растерялась
– Здравствуйте! Вы – Юрий? Я от вашей сестры, Ольги.
Хозяин кивнул головой и сделал шаг назад, пропуская ее в комнату. Она несмело присела на деревянный стул из тех, что в ее деревне называли «венскими», и под его вопрошающим взглядом попыталась изложить цель своего визита:
– Вообще-то я не от Ольги. Я работаю личным помощником Оксаны Соколовой. Вы ее помните?
Мужчина побледнел, будто она без предупреждения двинула ему под дых, и отрывисто бросил:
– Ну и что?
Неловко поерзав на стуле от его неприязненного тона, Даша всё же упрямо продолжила:
– Она мне недавно сказала, что всю жизнь любила только вас. Но вы ее обманули, поэтому вы и поссорились. А моя сестра Шура считает, что вы ее слишком сильно любили и обмануть не могли. Что произошло?
Юрий нервно сцепил пальцы и оценивающе взглянул на нежданную гостью. К себе в душу лезть он не позволял никому. Подозрительно спросил:
– Вас Оксана прислала?
Привстав, Даша испуганно замахала руками.
– Нет, нет, что вы! Не говорите ей, пожалуйста, обо мне, она мне этого не простит. – И вопросительно уставилась на собеседника, ожидая ответа.
Даша смотрела с таким мягким сострадание, что Юрий неожиданно для самого себя ответил откровенно:
– Да я и сам понять ничего не могу. Ксюша заявила, что видела фотографию, где я в постели с другой, и эту другую она прекрасно знает. Что я подлая свинья и прочее и прочее. Я, естественно, оправдываться не стал, а просто повернулся и вышел. Если я ей надоел и она хотела со мной порвать, могла бы сказать мне об этом прямо, ни к чему было огород городить…
Даша задумчиво склонила голову, усердно разглядывая веселенький рисуночек на линолеуме под ногами. Ей было отчаянно не по себе, но и прекратить расспросы она не могла. Еле слышно уточнила:
– Значит, вы ей не изменяли?
Юрий широко развел руками и признал с натужным сарказмом:
– Да как-то в голову не пришло…
– А сейчас вы как к ней относитесь?
Унылым взглядом уставившись в окно, мужчина обреченно признался:
– Да так же, как и раньше. Похоже, это неизлечимо.
Обрадованная Даша соскочила со стула.
– До свиданья, мне пора! У меня самолет через полтора часа, мне бежать надо.
Хозяин запоздало вспомнил о гостеприимстве:
– Может, вам чаю приготовить, или кофе?
Она отмахнулась:
– Спасибо, но мне некогда! До свиданья!
Пока Юрий, неосознанно покусывая губы, с пробуждающейся надеждой смотрел вслед нежданной гостье, та сбежала
Выйдя в понедельник на работу, отдала документы счастливому Павлу, без остановки рассказывающему всем встречным поперечным про новорожденного сына. Сев на свое место, бегло, не вдаваясь в подробности, поведала о первом в своей жизни путешествии Галине Ивановне. Когда та принялась сосредоточенно печатать докладную записку, Даша, включив компьютер, начала просматривать электронную почту, безуспешно пытаясь вникнуть в смысл посланий.
Голова была забита совершенно другим – как поделикатней выведать у Оксаны причины ее разрыва с Юрием. Почему она решила, что он ее обманывает? Откуда взялась фотография, если никакой измены не было?
Перед обедом директриса позвала ее записать очередное письмо. Закончив конспектировать, Дарья, сжавшись от страха в комочек, – а вдруг Оксана не станет ее слушать и возмутится, ведь без спроса лезть в чужую жизнь дело неблагодарное, – робко спросила:
– Оксана, а кто вам дал ту фотографию?
Начальница с недоумением посмотрела на нее, не понимая, о чем речь, и Даша виновато пробормотала:
– Ну та, где Юрий был с другой женщиной.
Та потемнела.
– Откуда ты знаешь про фотографию? Я тебе о ней не говорила!
Дашино сердце ухнуло куда-то вниз. Сконфуженно призналась:
– Я зашла в Питере к Юрию. – И, комкая слова, боясь, ей не дадут договорить, выпалила: – Он признался, что всегда любил только вас. Он сказал, что это неизлечимо. И что он никогда вам не изменял. И что если вы решили с ним порвать, то надо было сказать прямо, а не выдумывать то, чего никогда не было.
Оксана побледнела и бессильно откинула голову на высокую спинку кресла. Стерев подрагивающей рукой выступившую на лбу испарину, прошептала:
– Но ведь бабушка показала мне фотографию, где он в постели с Линкой! Я же ее видела своими глазами!
Сразу заподозрившая подлог Даша сочувственно спросила:
– Оксана, а как ваша бабушка относилась к Юрию?
Та апатично повела плечами.
– Да никак. Она была дочерью большого начальника, а потом и женой большого начальника, и меня хотела видеть замужем за кем-нибудь более приличным, как она говорила. Но это ничего не значило.
– А фотографию вы сохранили?
– Что ты! Я порвала ее сразу, она мне просто руки жгла!
Даша вздохнула. Ей ли не знать, сколько можно наломать дров в слепом отчаянии!
– Оксана, а вы не думаете, что это был фотомонтаж, и ваша бабушка не любила вашего жениха гораздо сильнее, чем вы предполагали?
Оксана уставилась на нее ушедшим в себя взглядом, пытаясь осознать услышанное. Даша добавила, пытаясь докопаться до истины:
– А у этой Линки вы что-то спрашивали? И где она сейчас?