Любовь не по канону, или идите к черту!

Светлакова Евгения

Глава 8

Константин

Искры из глаз, выбить дыхание. Еще вчера я так наивно предполагал, что это говорят скорее просто для красивого словца, а нет, нихрена подобного.

Сначала получил кружкой в лоб, там не то, что искры, мне там и единороги привидеться могли. А теперь вот эта малявка угодила прямо в солнечное сплетение локтем. Я от боли и неожиданности взвыл, что я такого сделал и кому? За что мне это наказание?

— Извините, — подскочила это пони, все же забирая плед, который я

так не хотел отдавать.

И опять это ее чертово «извините». И если я не придумаю, как от нее отделаться, это «извините» будет со мной ежедневно. Какого хрена она ко мне пристала? Ей-то что с этой безумной идеи Фаины?

Я выдохнул и закрыл глаза, стараясь абстрагироваться от розового кошмара.

— Вы должны поесть, — заявила девушка, явно начиная злиться на мое поведение.

Вот и прекрасно, побесится, может, свалит.

— Никому я ничего не должен.

Мне еще не указывали, что и кому я должен!

— Вы. Должны. Поесть! Иначе зачем мне вообще с вами находится?

— Не за чем, идите домой. Артем, если что, присмотрит за спящим мной.

— Артем Васильевич свалил к родителям на борщ и пирожки, — сообщила Ирина, я же не путаю имя этого пони?

От упоминания фирменного борща матери Папонько, желудок заурчал. Хотя есть я и правда не хотел, пускай и не ел уже приличное количество времени. Я даже не помню, ел ли что на завтрак или кофе и чай были всей едой за весь день? Нет, вроде ел. Точно что-то было.

— Вот видите, ваш желудок со мной согласен, надо поесть.

— Идите вы к черту.

— К черту — вряд ли. А вот как только вы поедите, скроюсь с ваших глаз и пойду в качестве мести за побег насыплю боссу в сахарницу соль. Для начала.

Я даже открыл глаза из любопытства. Уж больно кровожадный тон был для этого радужного недоразумения.

— Чай с сахаром у вас не просить, я запомню, — я позволил себе улыбнуться, представив, как попадётся друг на столь милый розыгрыш.

— Для вас у меня сейчас морс и суп, Wok и еще пицца. Соглашайтесь, все очень вкусно.

— Говоришь так, будто сама готовила, — хмыкнул и все же сел.

Чем больше я сопротивляюсь, тем дольше меня не оставят в покое. Так что проще будет согласиться и не мучиться.

— Как раз-таки потому, что готовила не я, я и знаю, что вкусно, — гордо произнесла Ирина, ставя мне поднос с едой.

Пицца при этом оказалась утоплена в морсе. Хм, еще пометка: еду у этой женщины не просить даже под страхом голодной смерти.

Вздохнув, добрался до супа, зачерпнул пару ложек. На самом деле вкусно, да и есть хотелось, чтобы я не говорил. Встряска организма опустошила все накопленные запасы.

— Скройтесь, я поем и потом все заберете, — попросил, когда застывшая напротив девушка начала раздражать.

Её что, прикалывало быть надсмотрщиком?

— Точно все съедите?

— Думаю, от пиццы откажусь. Знаете ли, не люблю экспериментальные блюда, — показал раскисший от морса кусок,

на что тут же получил «ой».

«Извините» и «ой» — чаще всего от нее и слышу. Нет, точно надо от нее избавиться. С таким набором слов это еще похуже, чем у Эллочки-людоедки. А лично мне это сулит сплошные неприятности.

— Я сейчас новое принесу.

— Не стоит, мне хватит и этого. А сейчас уйдите, вы меня нервируете, чувствую себя, будто в колонии строгого режима…

— А вы там были? — в ее голосе прозвучало искреннее любопытство.

Да за кого она меня держит?!

— Скройся, — рыкнул я, и как не странно, пони и тарелка раскисших кусочков пиццы исчезли с моих глаз.

Я выдохнул и вернулся к еде, стараясь обдумать все, что имею сейчас. Кроме как проблемы, ничего и не выходило. К тому же, по всей видимости это недоразумение — ну, язык у меня не поворачивается назвать его Ириной — меня боится, считает гангстером или того похуже. При этом опять-таки, она согласилась с планом безумного дуэта.

— Все интереснее и интереснее, — пробормотал себе под нос.

Услужили, конечно, родственнички. И мне теперь как-то надо из этого выпутаться.

* * *

Ирина

Я честно выждала полчаса и заглянула в комнату.

Все и правда было съедено, аккуратно составлено на поднос. А сам злыдень, снова закутавшись в плед, спал. Ну, по крайней мере, лежал, не открывая глаз. Но даже так мне было страшно от одного его вида. Ну не было в этом человек ничего хорошего, вот не было.

Да, дракон и никто больше, страшный дракон. Куда Женьке с таким тягаться?

Нет, тут в открытую выступать нельзя, задавит и не заметит, что ему какие-то букашки. Просто под ногами мешаются. А раз так — проберемся в тыл врага и будем менять его хитростью.

Плохих людей не бывает. Но вот драконы — это не люди, даже если ходят в человеческом обличии. А раз так, пытаться докричаться или просто даже договориться обычными словами невозможно. Он же не поймет слов, это как с животными, слова словами, но надо показать действиями, кто в доме хозяин… Или не так?

— Что вы на меня так смотрите, будто пакость задумали? — голос Константина застал меня врасплох, я и правда задумалась, глядя на него.

— А? Нет, ничего, — я поспешила забрать поднос и выбежать из комнаты, пока меня не решили съесть.

Стоило оказаться на кухне, прислушалась к своему сошедшему с ума сердцу. Он все же меня пугает. Как вообще можно быть настолько страшным? Он сам-то себя в зеркале не боится от такого взгляда? Брр.

Я, наконец, отвлеклась от злодея и вернулась к другой проблеме. Время уже было к девяти, а телефон Женьки все еще не отвечал. Я начала изводиться, может, с ним что-то случилось? Но тогда куда и кому звонить? Я же не знаю его коллег, да я вообще не особо интересуюсь его работой, знаю, где работает и ладно. А остальное… Да мне и не надо было, зачем?