Любовь - не сахар, сахар - не любовь
Шрифт:
И уже в коридоре, застегивая пряжку на сандалии, он подчеркнуто равнодушно произнес:
– Лена, я сегодня уже не вернусь… Хорошо?
Позже я поняла: подсознательно он хотел услышать от меня «Нет». Я могла сказать «Нет». И он бы остался. Наверное, я должна была так сказать. Но усомниться в нем, признаться себе в своих сомнениях и повелительно дернуть за поводок было бы столь мелким, противным, собственническим поступком… Я все еще верила ему и в него. Может, из гордости, может, из привычки к счастью сознание отказывалось принять уязвимость нашей любви. И потому
– Я позвоню тебе завтра, - заверил он.
– Я тоже звякну… - махнула рукой Анюта.
Завтра не позвонили ни он, ни она. И хотя это могло объясняться тысячью возможных, вполне разумных при-
чин, я уже точно знала одну-единственную - безумную и невозможную.
Ничего больше не будет - все кончено!
Весь день я просидела на балконе, бездумно вглядываясь в пейзаж: дом, пустырь, полоску железной дороги. Мозг отключился, защищаясь, зная: первая же четкая формулировка происходящего врежется в лоб острием бритвы. А ближе к вечеру я подняла голову вверх и, втянув ноздрями приторный августовский чад, неожиданно поехала в город. Я шла «на нюх» по следу, не думая, не желая понимать, куда и зачем иду. Двери кафе «Корона» бесшумно разъехались передо мной, как кулисы в театре. Я увидела их сразу. Они сидели за «нашим» столиком. «Нашим» со Стасом. «Нашим» с Аней. Все было, как обычно. Только без меня.
Странно, я не почувствовала ни злости, ни обиды. Лишь пустоту, невероятно тяжелую, разрывающую изнутри. Будто кто-то надувал у меня в животе огромный воздушный шарик. Они обернулись. Улыбка Стаса съехала набок… Аня надменно подняла брови: «А что, собственно, случилось?» Проходящий мимо официант с подносом случайно задел меня плечом, и внезапно я почувствовала такую боль, словно он ударил меня кулаком наотмашь. Избил на всеобщее посмешище!
Дома я изодрала ножницами свое свадебное платье. А потом еще полгода выметала из ковра серебряные пылинки. И плакала каждый раз, напарываясь на эти сверкающие осколки моей разбитой…
Жизни?
Веры?
Любви?
Не знаю…
Ни тогда, ни потом я не знала, как это назвать - то главное, что, исчезнув во мне, навсегда уступило место пустоте.
– Не понимаю, зачем ты его бросила?
– презрительно заявила мне Аня по телефону (из всех видов самозащиты она признавала только один - нападение).
– Сама наворотила проблем на пустом месте! Стас вовсе не собирался расставаться с тобой. Расписались бы себе как миленькие и жили бы счастливо.
– Счастливо? Он же изменил мне с… - у меня не было сил договорить эту фразу до конца.
– Ну, если ты так серьезно ко всему относишься, - извернулась Аня (Она и не думала тушеваться!) - должна быть благодарна мне за то, что я вывела твоего жениха на чистую воду еще до свадьбы. Значит, так он тебя любил!
– Я не прощу тебя никогда… Ты поплатишься за все… - прошептала я.
– Не понимаю, о чем ты говоришь!
Я бросила трубку. А через несколько месяцев перезвонила ей сама. И мы стали общаться как ни в чем
– Какая чудная шубка. Это кролик?
– с надеждой уточнила моя персональная знаменитость.
– С ума сошла! Это белая норка!
– Откуда у тебя такие деньги?
– В ее голосе звучала искреннейшая обида. Несмотря на положение звезды, на телевидении Анечке платили сущие копейки.
– Нашла себе одну халтурку, - небрежно сообщила я.
– Работа, конечно, не для слабонервных, но и плата за вредность - соответствующая. Как-нибудь потом обязательно расскажу… Ты очень удивишься.
Однако такая плебейская вещь, как работа, тем паче тяжелая, интересовала Аню крайне мало.
– То-то я смотрю, ты все время в обновках появляешься, - протянула она неодобрительно.
– Тебе никто не говорил, что на свидание с подругами нужно приходить в самой старой одежде? Чтобы их не расстраивать.
– Я же не к тебе на свидание пришла.
– Ах да!
– вспомнила она и довольно резюмировала.
– Ну тут тебе и шуба не поможет!
Затем незамедлительно переключилась на эту - более выигрышную для себя тему:
– Интересно, какой он, твой новый парень? Богатый? Сколько ему лет? Чем занимается?
– И его отбить хочешь?
– спросила я смурно.
Вопрос был риторическим.
– Ну я же не виновата, что все твои кавалеры ко мне перебегают, - с явным удовольствием промурчала телеведущая.
– Хотя на самом деле ты ничем не хуже меня, - небрежно свеликодушничала она, ни на грош не веря собственным словам.
– Просто я звезда! А мужчины, как дети, сразу тянутся к тому, что блестит. Тем более сейчас, когда канал развесил по Киеву биг-борды с моим лицом. Они все просто с ума посходили…
– И тебя не удивляет, что я постоянно знакомлю своих парней с тобой?
– поинтересовалась я с вызовом.
– Нет. Я же все понимаю.
– Аня ужасно любила продемонстрировать свой продвинутый психоаналитический ум.
– Ты один раз обожглась и не хочешь погореть дважды. Потому проверяешь их заранее. Хочешь найти человека, который так серьезно к тебе относится, что даже на меня не поведется. Ну и, конечно, рано или поздно найдешь такого, - оптимистично пообещала она, очевидно имея в виду кого-то слепоглухонемого.
– Оттого-то ты нас всегда в «Корону» приглашаешь и за этот столик садишься. Хочешь изжить свое мучительное прошлое по методу психодрамы, - с блеском закончила звезда, приходя в восторг от собственного ума и образованности.
– Верно?
– Верно, - уныло согласилась я. При всем желании я не могла отказать ей в сообразительности - Аня была права если не на все сто, то на девяносто девять процентов.
– Боже!
– воспламенилась моя собеседница.
– А это и есть твой Саша? О-о-очень ничего…
Саша, черноволосый и черноокий, подошел к нам и протянул мне букет нежных, весенних мимоз.
– Привет.
– Скользнув зрачками по подружке… - Здравствуй, малыш!
– …Он нырнул взглядом в мои широко открытые глаза с явным намерением посвятить ближайший час своей жизни подводному плаванию.