Любовь нечаянно нагрянет
Шрифт:
Не сказать, чтобы он дрожал над своим дорогим внедорожником, но всегда любил порядок и умел ценить дорогие вещи. Привычка родом из нищего детства. Такая же въедливая, неискоренимая и железобетонная, как и сам мужчина.
Придирчиво обойдя намытый внедорожник со всех сторон, Лекс заглянул внутрь и нахмурился, не обнаружив пакета с лейблом известной ювелирной марки.
— Тут лежала коробка. Где она? — мгновенно предъявил он мойщице.
Девица в каком-то бесформенном, застиранном, явно с чужого плеча комбинезоне
— Я не видела никакой коробки.
Лекс всегда считал себя авторитетным мужиком. Обычно при виде его нахмуренного лица сотрудники начинали трястись от страха. Бывает у людей харизма, на которую народ слетается как пчелы на мед, а у Громова была антихаризма, которая давала явно противоположный эффект.
Но этому мелкому и наглому нечто был явно до звезды Громовский авторитет. Оно грозно подбоченилось и зло глянуло исподлобья на него, взывая у мужчины удивление пополам с возмущением, которое вылилось в довольно обидную фразу.
И что вы думаете, эта пигалица сделала?
Яростно сверкая глазищами, бросила грязную тряпку на блестящий натертый полиролью капот Громовской машины и ушла, оставив малость офигевшего от такого поведения Лекса и пышущего настоящей армянской яростью Гарика.
— Ритка! — заорал хозяин мойки, кидаясь за хамкой в подсобку, но той уже и след простыл.
Лекс непременно восхитился такой шустрости, если бы речь не шла о его пропавшей собственности.
— Александр Петрович, возможно, произошло некое недоразумение. Рита иногда бывает несколько эксцентрична, но за ней никогда не водилось ничего…подобного, — вытирая вспотевший лоб платочком, говорит Гарик, — Давайте посмотрит запись с камеры видео наблюдений. Уверен, что это какое-то недоразумение.
— Давайте! — рычит Лекс не хуже голодного крокодила и лезет на заднее сиденье своего авто, где валяется недавно купленный блок дорогих сигарет.
Он рывком распечатывает пачку, и те рассыпаются по сиденью и полу салона.
— Черт…
Лекс наклоняется, собирает пачки и натыкается на валяющийся под сиденьем пакет. Вытаскивает его и тупо смотрит на ту самую коробку из ювелирного магазина внутри, ощущая себя идиотом.
Скорее всего, она туда завалилась, кода он резко затормозил на светофоре, а девчонка мыла, да не заметила.
И да…
Он же про коробку спрашивал, а не про пакет.
Злясь на самого себя, Лекс кидает злосчастный пакет обратно под сиденье и, достав сигарету, прямо тут ее прикуривает.
Это ж надо быть таким оленем. Либо Аська совсем довела его до ручки своими истериками, либо склероз начал развиваться раньше времени.
Тут из-за багажника внедорожника выныривает Гарик.
— Ну что? Пойдемте смотреть?
Этот мужик начинает бесить его своей услужливостью все больше и больше.
—
Лекс одной рукой вытаскивает бумажник, отсчитывает несколько тысячных купюр со словами:
— Чаевые для вашей сотрудницы.
— Но…
Настроение Громова скатывает до рекордной отметки «паршивее не бывает», и он, без каких либо слов прыгает в машину и уезжает, оставив растерянного Гарика, пересчитывать купюры и сетовать на причудливость богатеев.
Глава 3
Едва приоткрыв глаза и сфокусировав мутный взгляд на китайском будильнике, я поняла, что проспала.
— Вот черт! — в сердцах воскликнула я и пулей подскочила с кровати.
— Сколько я тебе говорил: не ругайся, — раздался каркающий голос деда в коридоре.
Я пролетела мимо него в ванную, бросая на ходу:
— Ты чего меня не разбудил? Я же просила.
— Просила она, — проворчал он, — Рано еще было.
— Какое рано?! — лихорадочно умываясь, кричу из ванной, — У меня сегодня экзамен по высшей математике.
— Зато хоть поспала нормально. Ты на себя в зеркало давно смотрела? Смерть и то краше выглядит.
Железная логика, не правда ли?
— Иди, поешь нормально! Я тебе суп молочный сварганил по-быстренькому.
То есть он уже подготовился? Ну, дед!
Залетаю на кухню, на ходу натягивая теплую толстовку, заправляю нечесаные лохмы под любимую вязаную шапку с большим бумбоном и молниеносно отправляя две ложки дедова супа в рот, мычу:
— Пасиб, де. Я полетела, — и пока он не успел сориентироваться, все же реакция у него уже не та, сбегаю из дома.
— Куды помчала? Вот жгёнка! — доносятся дедовы причитания, но я уже бегу по лестнице, резво перескакивая через две ступеньки сразу.
На улице еще было темно и фонари уже успели выключить, но идти одной не страшно, так как во дворе ни души. Ясно дело — наши тунеядцы еще не успели очухаться, а все порядочные маньяки только-только уснули.
Быстрым шагом, от которого сбивается дыхание, бегу через дворы, потом по тротуару и на проезжую часть к остановке, там, где уже стоит нужная мне маршрутка. Тут маршрутка трогается, и я стремительно пересекаю второю полосу движения и машу рукой в надежде, что водитель заметит меня.
Это становится ошибкой.
Где-то совсем рядом раздается визг колес.
Поворачиваю голову вправо и вижу огромный черный джип, стремительно несущийся прямо на меня. Еще секунда и водитель, пытаясь избежать столкновения, выкручивает руль, джип заносит на заснеженной дороге и, развернув, отбрасывает прямо к обочине.
А там дерево…
Большое такое…
Внедорожник влетает прямехонько мордой в дуб. Раздается страшный скрежет и под занавес на треснутое лобовое стекло падает шапка снега.